"Уоррен Мерфи, Ричард Сэпир. Детские игры (цикл Дестроер)" - читать интересную книгу автора

- Стало быть, все дело в дыхании, - напомнил тот.
Ближе к вечеру в гостиной раздался щелчок выключаемого телевизора.
Римо кивнул доктору Чарлизу, приглашая его следовать за собой.
Когда они вошли в гостиную, старый азиат повернулся к ним лицом.
- Папочка, - молвил Римо, - я хочу познакомить тебя с интересным
человеком. Секреты Синанджу ему неведомы, его не натаскивал учитель. Своей
премудрости он набрался в американском городе Хьюстоне, штат Техас, от
белых людей.
Чиун спокойным взором окинул гостя с лакированной шевелюрой и
широченной улыбкой, как у члена "Ротариклуба". Потом он отвернулся, словно
гость заинтересовал его не больше апельсиновой корки.
- Доктор Чарлиз, позвольте представить вам Чиуна, последнего Мастера
Синанджу.
- Рад с вами познакомиться, сэр, - пропел доктор Чарлиз и протянул
корейцу свою пухлую ладонь.
Чиун и ухом не повел. Доктор Чарлиз в растерянности посмотрел на Римо.
- У него своеобразная манера здороваться, - пояснил Римо.
Эта своеобразная манера, судя по всему, состояла в том, чтобы сидеть,
отвернувшись, пока Римо пересказывал ему услышанное от доктора Чарлиза.
- Все дело в дыхании, - говорил Римо. - Никакой мистики, все вполне
обыденно. Просто добрая старая американская наука. Фокусы белых людей.
Чиун усмехнулся.
- Мне предлагается поверить, будто внушающее ужас могущество Дома
Синанджу уместилось в пилюлю? Что века дисциплины и мудрости можно
втиснуть в лабораторную пробирку?
- Никаких пробирок, - заверил его Римо. - Все дело в дыхании.
- Говоря о дыхании, мы подразумеваем приближение к целому, дарующему
силу, - молвил Чиун. - Когда о дыхании рассуждает этот человек, то он
подразумевает вульгарное пыхтение.
- Я так не думаю, папочка. По-моему, они вполне могли на что-то
наткнуться. Хотя бы по чистой случайности.
- Я так рад знакомству с вами, сэр! Меня зовут Чарлиз. Доктор Аверелл
Чарлиз - только никакой связи с Авереллом Гарриманом, миллионером. А вы -
мистер Чиун?
Чиун задумчиво разглядывал голубое мексиканское небо за окном.
- Он не любит обсуждать такие вещи с чужими, особенно с иностранцами.
- Я не иностранец, - возразил доктор Чарлиз, - а такой же американец,
как и вы.
Римо расслышал, как Чиун бормочет по-корейски, что белизну можно
вытравить из головы, но не из души.
- Теперь можете говорить. Он слушает, - сказал Римо.
Доктор Чарлиз принялся рисовать на салфетках, обнаруженных им под
ненужной постояльцам номера пепельницей, свои диаграммы мыслительного
процесса.
"Дыхание..." - размышлял Римо. Прошло уж больше десяти лет с тех пор,
как он впервые услыхал эту странную команду. Больше десяти лет с тех пор,
как он перестал использовать свое тело и мозг лишь наполовину, а то и
меньше, как это делают остальные люди.
То, что казалось другим выдающимися свершениями, подвигами силы и
скорости, на самом деле не требовало от него усилий. Это было так же