"Уоррен Мерфи, Ричард Сэпир. Корабль смерти (Цикл "Дестроер")" - читать интересную книгу автора

шевой нефти в больших количествах.
Сэр Рамсей перевел свой взор с фыркающего толстяка в плохо сидящем ко-
стюме на более достойные вещи. Он окинул взглядом стол, стул с высокой
спинкой, на котором сидел его отец во время торжественных застолий; стул
у камина, на котором много раз сиживал он сам в добрые старые времена,
когда Британская империя еще была мировой державой...
Затем он вложил в рот дуло пистолета и нажал на спуск. Это было очень
просто, много проще, чем продолжать жить.
Скуратис проследил глазами за тем, как затылок баронета взорвался фон-
таном мелких красных брызг. А в зал уже входили свидетели, и ни один из
них, разумеется, не припомнит, чтобы сюда заходил когда-нибудь Скуратис.
Собственно говоря, приезжать ему было необязательно - со дня заключения
контракта на постройку корабля он знал, что сэр Рамсей обречен.
Самоубийство сэра Рамсея было не первой смертью, связанной с этим ко-
раблем. Было еще восемнадцать других смертей, но, по мнению Скуратиса,
это соответствовало среднестатистическим данным об убитых или покалечен-
ных при осуществлении любого большого проекта. Подлинной трагедией было
для него эмбарго на поставки нефти. Цена на нее выросла в четыре раза, и
соответственно уменьшилось ее потребление. Объем перевозок резко сокра-
тился, и оказалось, что судов, готовых перевозить, слишком много, а неф-
ти, которую нужно перевезти, слишком мало.
Огромное судно стояло на приколе в норвежском порту; Демосфен Скуратис
тратил семьдесят две тысячи долларов еженедельно только на то, чтобы не
глушить двигатели и не дать судну заржаветь, превратившись в целый ос-
тров металлолома. Это было все равно что содержать мертвый город, и Ску-
ратис, возможно, пустил бы корабль, еще не имевший даже названия и зна-
чившийся под номером 242, на слом, если бы не прием, который устроил
Аристотель Тебос в его честь, когда корабль был готов. Кого только не
было в этот день на верфи: и короли, и социалисты, и представители прес-
сы, без конца фотографирующие огромный корпус судна, закрытый брезентом,
- целые акры просмоленной парусины стоимостью в двести сорок тысяч дол-
ларов закрывали мощные насосы танкера и его машинное отделение.
- Я пригласил вас с тем, чтобы мы могли выразить наше глубокое восхи-
щение самым грандиозным из всех когда-либо построенных в мире кораблей
прежде, чем мой бедный, бедный друг Демосфен пустит его на слом, - ска-
зал на приеме Аристотель Тебос.
- Смешно! - сказал Скуратис репортерам, когда они попросили его проко-
мментировать заявление друга. При этом он изобразил легкую усмешку, буд-
то это и в самом деле было смешно.
Он был в ловушке. Он знал, что Аристотель Тебос прав - положение дел
Аристотель понимал, как понимал его каждый, кто имел дело с кораблями.
Но что значат какие-то семьдесят две тысячи в неделю? Только семьдесят
две тысячи, чтобы не позволить Тебосу смеяться последним. Можно немного
потерпеть. Это "немного" вылилось в несколько лет.
Однажды, когда Скуратис завтракал в Нью-Йорке с одним африканским дип-
ломатом, его вдруг осенило. Если замысел удастся, он прославится, станет
великим! Аристотель Тебос умрет от зависти.
Скуратис чмокнул африканского дипломата в прыщавую черную щеку и пус-
тился в пляс вокруг ресторанного столика. Дипломат был озадачен, но Де-
мосфен объяснил ему, что тот должен делать.