"Уилл Мюррей. Разгневанные почтальоны ("Дестроер")" - читать интересную книгу автора

в ожидании.
Подскочив к телефону, Римо нажал нужную кнопку. Раздался щелчок,
возвещающий о соединении с санаторием "Фолкрофт" - штаб-квартирой КЮРЕ.
Через мгновение в трубке послышался знакомый кислый голос.
- Слушаю, Римо.
- Смитти, вы мой должник.
- В чем дело, Римо?
Римо тотчас придал голосу твердости.
- Вы пришили мне убийство, которого я не совершал, отправили на
электрический стул, а затем заочно похоронили.
- Я занимаюсь поисками вашей пропавшей дочери, - не дослушав, отозвался
Смит.
- Дело не в ней. Дело в Чиуне.
- А что случилось с мастером Чиуном?
Римо мгновенно поднял трубку повыше, направив ее в сторону мастера
Синанджу.
Учитель, словно по заказу, вновь пробороздил стену ногтями и глухо,
протяжно, едва сдерживая ярость, застонал.
- Он что, умирает? - с беспокойством спросил Смит.
- Если не позволить ему нанести еще один удар по "Нишицу", кое-кто явно
скончается, - многозначительно отозвался Римо.
- Я все еще работаю над планом обеспечения безопасности операции. Скоро
все будет готово.
- Может, нам стоит поторопить события и отправиться в путь?
- Полагаете, это необходимо?
Римо вновь приподнял трубку.
На сей раз Чиун проделал в стене дыру и вытащил оттуда клубок проводов.
- Позора я не потерплю! - кричал он. - О боги! Услышьте же меня!
- Ну, если уже дошло до богов, то дело и в самом деле плохо, -
прошептал Римо. - Обычно сам черт ему не брат, а тут...
- Я закажу билеты на самолет и гостиницу, - откликнулся глава КЮРЕ.
- Вот так-то лучше, - заключил Римо и закончил разговор. - Мы едем, -
бросил он мастеру Синанджу.
Чиун тотчас швырнул клубок проводов, причем с такой силой, что они
прилипли к стене, словно макароны.
- Наконец-то! Наконец-то мои предки успокоятся.
- Не говоря уже об их потомке, - сухо заметил ученик.

* * *

Японцев на Осаку рейсом "Нортуэст эрлайнз" летело предостаточно. Когда
на борту самолета в своем великолепном золотистом кимоно с серебристой
оторочкой появился мастер Синанджу, лица их сразу же окаменели.
Двигаясь по салону, Чиун бросал гневные взгляды на всех тех, кто
поглядывал на него исподлобья.
К тому времени, когда самолет поднялся в воздух, атмосфера в салоне
накалилась до предела.
Мастер Синанджу, как всегда, занял кресло у левого крыла самолета. На
пораненный ноготь он надел чехольчик из жадеита и сжал кулак так, чтобы
скрыть свой позор.