"Робин Мур, Милт Мэчлин. Человек семьи " - читать интересную книгу автора

Пат видел имя О'Дуайера на плакатах предвыборной кампании. Имя
Импеллиттери было ему незнакомо. Под флагами он заметил еще несколько
надписей: "ВОЗДАДИМ ЧЕСТЬ НАШИМ СОБСТВЕННЫМ ГЕРОЯМ - САНТО ГАНЧИ И ФРЭНКУ
ЦЕРИЛЛИ!!!"
Интересно, кто из них сидел в инвалидной коляске и что они такое
сделали, чтобы попасть на трибуну?
Пат заслушался, заинтересованный театральным стилем выступления
священника, Он обратил внимание на то, что священнику приходится
перекрикивать нескольких уличных смутьянов, которые нахально проталкивались
вперед через негустую толпу.
- Возвращайтесь в свою Сицилию, долбаные итальяшки! К долбаному
Муссолини! - кричали четверо крепких с виду молодых парней в спортивных
майках. Трое из них держали в руках по банке с пивом, у четвертого было по
банке в каждой руке. Кажется, они переусердствовали в праздновании конца
войны.
- Смотри, эти итальяшки поставили свой паршивый флаг прямо рядом с
нашим флагом!
Юноша с двумя пивными банками, казалось, совсем взбесился от такого
"нахальства". Пошатываясь, но не разлив ни капли из полной банки, он
добрался до трибуны и вылил остатки из другой на оскорбляющий его как
патриота красно-бело-зеленый символ.
Матрос, стоявший на трибуне, перелетел через ее ограду и ударил головой
в живот хулигану, помогая себе кулаками. Трое других смутьянов заорали и
побросали вверх свои банки. Пока матрос и первый парень барахтались в
схватке на булыжной мостовой, трое остальных ринулись к трибуне и с
остервенением накинулись на нее, разнося деревянную конструкцию на куски.
Один из них схватил итальянский флаг и метнул его, словно дротик, в толпу,
одновременно выкрикивая: "Долбаные итальяшки - всепсихованные!"
Матроса в инвалидном кресле сбросили в порыве дикой ярости с трибуны.
Священника, пытавшегося вмешаться в скандальное происшествие, тоже столкнули
вниз. Половина толпы потихоньку рассеялась. Остальные стояли, наблюдая, как
зачарованные, за жестокой схваткой.
Пат спокойно смотрел на эту сценку всего несколько секунд. Затем
внезапно, из неведомых внутренних глубин в нем поднялась буря чувств,
переполнивших всю его душу. Он схватил из развалившейся трибуны перекладину
с торчащими гвоздями, прикреплявшими ее к уличной ограде.
Пользуясь перекладиной как опорой, он вскочил на переполненную людьми
трибуну. Размахивая перекладиной, как кинжалом, Пат схватил за волосы
рыжеволосого предводителя банды и оглушил его, ударив в висок своим оружием.
Это оказалось достаточным, чтобы свалить врага с трибуны. Его левое
окровавленное веко закрылось, как у актера, загримированного для роли
пирата. Очевидно, один из гвоздей, торчавших из перекладины, задел его лицо.
В толпе раздались одобряющие крики, и здоровый матрос, которому удалось
вырваться из объятий бандита, захромал, улыбаясь, в сторону разъяренного
Пата.
- Спасибо, малыш. Нам нужна была помощь!
- Мы пока еще не победили, - ответил Пат, набрасываясь на оставшуюся
пару хулиганов.
Один из смутьянов, завидев дикое выражение гнева на лице размахивающего
палкой Конте, согнувшись, спрыгнул с трибуны: