"Айрис Мердок. Слуги и снег " - читать интересную книгу автора

МИКИ. Уй, уй, не буду, не стану, не скажу!..
МАРИНА. Ладно, ладно, пшел вон!
МИКИ. Не хочу уходить, я замерз, я хочу в буфет!
МАРИНА. Пшел вон, тебе говорят!
Прогоняет МИКИ. На цыпочках подходит к буфету. Опускается на колени. В
этот миг ПАТРИС внутри начинает играть на скрипке. После одной или двух
музыкальных фраз МАРИНА стучит в дверцу условным стуком.
ПАТРИС (украдкой выглядывает). Кто там?
МАРИНА. Мяу.
ПАТРИС. Это моя кошечка!
Хватает ее, наполовину втаскивает в буфет.
Ц е л у ю т с я .
МАРИНА. Патрис, я так боюсь, что нас увидят.
ПАТРИС. А я сейчас этак дверцы сделаю... Ну вот, у нас с тобой есть
свой домик. В буфете у меня хорошо, тепло. Когда старый хрыч был жив, ты и
глядеть на меня боялась...
МАРИНА (сопротивляясь). Мне и сейчас неловко - из-за бедняги Питера.
ПАТРИС. Черт бы побрал беднягу Питера. Весной мы уходим, сама обещала.
МАРИНА. Весной я буду замужем за Питером. Сколько можно его томить?
ПАТРИС. Марина, опомнись. Замуж идут за того, кто снится. Ты же меня во
сне видишь! Хочешь - уедем раньше. Я тебя в любую минуту увезу, мне снег и
пурга нипочем.
МАРИНА. За реку?
ПАТРИС. Намного дальше, в большие цыганские таборы. Там люди свободны,
там все мужчины поют и все женщины танцуют!
МАРИНА. Вот слушаю тебя, и мне снова хочется радоваться, смеяться.
Будто ничего ужасного в жизни не было.
ПАТРИС. И с души и с тела бремя сниму, станешь у меня легкокрылой
пташкой и улетишь вдаль, со мной! Тебе понравится цыганская жизнь. Мы
рабства не знаем, работы не знаем.
МАРИНА. Я, верно, заскучаю, затоскую - без работы-то.
ПАТРИС. Это потому, что жить свободно не умеешь, по-звериному. Звери
ведь никогда не скучают. Им и того довольно, что на свет родились. Так и
цыган: рад жить, рад дышать, рад небу голубому, рад ветру, что в ушах
свистит. У нас нет ни слуг ни господ и женщина мужчине ровня.
МАРИНА. Пожалуй, и это мне не по нраву.
ПАТРИС. Когда женщина мужчине не ровня, она его непременно погубит. А
цыганские семьи - сплошь счастливые.
МАРИНА. И сыграем цыганскую свадьбу, как ты рассказывал?
ПАТРИС. Конечно. Через костер будем прыгать.
МАРИНА. А нельзя, чтоб нас прежде отец Амброуз обвенчал?
ПАТРИС. Нет, нельзя. Мы молимся другим богам, Марина, истинным. А у
отца Амброуза все боги мертвые.
МАРИНА. Нельзя так говорить!
К р е с т и т с я.
ПАТРИС. Не надо, пташка моя. Это просто дурная привычка, и неприятная к
тому же.
МАРИНА. Питер думает, что я не могу дотронуться до мужчины после... ну,
сам знаешь. Бедный Питер, такой тихий и старый. Сколько тебе лет, Патрис?
ПАТРИС. На такой вопрос цыган не отвечает.