"Нет тебя прекраснее" - читать интересную книгу автора (Холквист Диана)Глава 17Жасмин работает. В комнате царит полумрак, и единственное ярко освещенное место – ее рабочий стол. Девушка рисует эскиз за эскизом и собирается провести за этим занятием всю ночь. Она вернулась из театра окрыленная, быстренько приняла душ и завернулась в банный халат, не желая тратить время даже на одевание. Если она успеет достаточно много, то поспит перед рассветом час или два, но лучше все же поработать, пока свежи впечатления и идеи приходят в голову одна за другой. Да и мистер Макманн недвусмысленно дал понять, что хочет увидеть эскизы как можно скорее. Она приклеила к окну список действующих лиц и всех костюмов, в которых они появляются в течение спектакля. Заканчивая один эскиз, Жасмин сверяется со списком, берет очередной лист и принимается рисовать следующий костюм для нового – или того же самого – персонажа. После ее триумфа пребывание в театре показалось утомительным, но не страшным. Все специалисты переосмысливали свои идеи в соответствии с новой концепцией. Спорить никто не решился, поскольку стало совершенно очевидно, что мистер Макманн поддерживает идеи «Артуро» на сто процентов. Сперва Жасмин была подвергнута допросу осветителями, затем монтажерами, после чего ее загнали в угол звукооператоры. Все они нуждались в дополнительной информации, и Жасмин старалась помочь по мере сил, на ходу развивая и детализируя спонтанно родившуюся концепцию спектакля. Она с симпатией смотрела на людей, задающих ей все новые и новые вопросы, потому что знала: большинство из них проведет этот вечер так же, как она сама, то есть по возвращении домой засядет за работу. И каждый не пожалеет сил и таланта для воплощения недавно услышанных идей в жизнь. Жасмин достала из папки наброски костюмов для членов семьи Ромео. Итак, супермодные тройки с блестящими желтыми ботинками. Пожалуй, Меркуцио нужно добавить аксессуаров, например очки в золотой оправе… Так лучше. И в это время сквозь открытое окно с улицы донесся удивительно знакомый голос: Джош. Она вскочила, разбросав бумаги. Забыла, совсем забыла: он же обещал прийти поработать над образом и усовершенствовать маскировку. Жасмин подбежала к окну и выглянула на улицу. Сердце заколотилось бешено, во рту пересохло. Может, притвориться, что ее нет дома? В смысле, что там, внизу, на улице, никого нет? Но такой поступок будет крайним проявлением черной неблагодарности, ведь сегодня Джош спас ее. Да и вообще, он же не в гости пришел, а по делу, и речь идет о работе. Бизнес! Дрожащими руками Жасмин открыла окно. В грудь ударил прохладный воздух, Джош стоял внизу, картинно раскинув руки и ожидая аплодисментов. – Переврал последнюю строчку! – безжалостно крикнула она. – Черт! – Руки упали. Но он тут же вновь принял драматическую позу и принялся декламировать: – А ну заткнись! Я смотрю свой сериал! – Двумя этажами ниже распахнулось окно, и пронзительный голос миссис Литтл прорезал вечерний воздух. – Да я тебя просто убью! – вопила взбешенная соседка. – Все в порядке, миссис Литтл, это мой друг! – крикнула Жасмин, совершенно не уверенная в своих словах. А друг ли он? И все ли будет в порядке, если они останутся наедине в пустой квартире? Джош улыбался, и у Жасмин задрожали колени. Какой же он красавец… И она не может не впустить его. Ведь сегодня он выказал себя самым изобретательным и великодушным рыцарем, и она должна… – Входи, я открою дверь! – крикнула она, махнув рукой. Джош бросился к ступенькам: Жасмин собиралась ответить, но не успела. Миссис Литтл подтащила к окну и вылила на голову Джошу таз воды. – Миссис Литтл! – в ужасе вскрикнула Жасмин. – Я тебе велела заткнуться, ты что, не слышал? – орала вредная старуха. Наверное, опять забыла принять лекарство, растерянно подумала Жасмин. Джош сохранил торжественную позу, несмотря на холодный душ. Он сплюнул воду и сказал: – У меня такое впечатление, будто меня крестили заново. Будем надеяться, что имя мое – Ромео. Миссис Литтл не нашлась что сказать, а Джош подмигнул Жасмин и скрылся, наконец, в подъезде. Джош поднимался по лестнице, прыгая через две ступеньки и оставляя мокрые отпечатки на вытертых плитках пола. Сегодня днем он покинул театр в надежде, что альбом поможет Жасмин справиться со смущением и провести презентацию. И даже гордился собой и тем, как ловко удалось просочиться в аудиторию и передать необходимые для презентации эскизы. Однако потом его охватили сомнения. Она очень закрытая и всячески оберегает не только свой внутренний мир, но и неприкосновенность своего жилища. Вероятно, теперь она злится на него зато, что он бесцеремонно влез в ее квартиру, забрал папку с эскизами и даже не извинился. Вдруг старуха облила его по просьбе Жасмин? Он вспомнил, какой увидел ее в театре: бледную, на грани обморока. Уверенность вернулась к Джошу. Пожалуй, он все сделал правильно, а уж оценит ли она его методы – это другой вопрос. Он достиг последнего пролета и замер. Вода медленно стекала с одежды, образуя лужицу у его ног. Джош смотрел на Жасмин, которая стояла в дверях своей квартиры, облаченная в белый, туго затянутый на талии купальный халат. Зрелище это подействовало на Джоша неожиданно сильно. «Может, выйти обратно на улицу и еще стихи почитать? Тогда мне обеспечен еще один холодный душ, что, право же, нелишнее». – Проходи. – Она отступила в глубь квартиры, пропуская его. – Я только что из душа. Впрочем, ты тоже. Ах ты, черт! Джош на секунду зажмурился. Не стоит думать о Жасмин в душе. Вода и нежная кожа. И капельки воды, стекающие по ее груди… Жасмин схватила одежду и исчезла за дверью ванной комнаты. Джош ждал. Он проверил вызовы на своем мобильнике, просмотрел книги на полках. Обнаружил много спокойных игр: шахматы, шашки и скрэббл. Он всегда любил скрэббл, но не помнит даже, когда играл последний раз. На самом деле он бы с удовольствием сыграл прямо сейчас. Джош кинул беспокойный взгляд на часы. Сколько можно одеваться? – Жас, ты в порядке? Из ванной не доносилось ни звука. Вдруг она упала и ударилась головой? Или, что гораздо более вероятно, вылезла из окна? – Жасмин? Дверь приоткрылась, и Жасмин вошла в комнату. На ней были вытертые джинсы и футболка с надписью «Я люблю Нью-Йорк». Она несла желтое полотенце. Бросила его Джошу, но с недостаточной силой – и полотенце упало на пол. Джош мысленно покачал головой. Она все еще боится его, боится до дрожи и помутнения сознания. И это после карнавала и сегодняшнего происшествия в театре! Он-то думал, что теперь все пройдет, и они будут общаться спокойно. Это как шаг вперед, два шага назад. Он вопросительно смотрел на Жасмин, та потупилась и подтолкнула к нему полотенце босой ступней. Джош скрыл улыбку, хотя ему хотелось рассмеяться. Ее страхи просто абсурдны. Что, по ее мнению, собирается сделать забежавший по делу актер? Наброситься на бедную костюмершу и съесть ее, как Серый Волк Красную Шапочку? Он медленно наклонился и поднял полотенце, стараясь своим поведением не спугнуть настороженного кролика, которого видел перед собой. Вытер голову и подмигнул Жасмин из-за желтого тюрбана: – Старая дама хорошо прицелилась. Мне достался весь таз. – Спасибо, что ты помог мне сегодня, – сказала Жасмин. Она села на диванчик. Встала, опять села. Вскочила. – Тебе же нужна сухая одежда! Джош тоже попытался сесть, потом встал вместе с ней. И опять. «Боже, милая, – мысленно умолял он, – расслабься хоть немного!» В тот вечер, когда они смотрели кино, Жасмин была совершенно другим человеком: полностью владела собой, искренне веселилась и совсем его не боялась. Сегодня в театре на нее навалились другие проблемы, и было просто не до страха. Сейчас отвлекающих моментов не нашлось, и Жасмин опять превратилась в комок нервов. – Обойдусь футболкой, – хмыкнул Джош. – В остальном… – В остальном ты тоже мокрый. Жасмин открыла один из больших пластиковых контейнеров и погрузилась туда чуть ли не по пояс. Джошу показалось, что она сейчас нырнет в ящик целиком, закроется и откажется выходить. Но она все же вынырнула на поверхность и бросила ему свою добычу: пурпурного цвета футболку и пару поношенных черных спортивных брюк с белыми полосками по бокам. – Думаю, сойдет. А вот интересно, размышлял Джош, чьи это штаны? Того, другого Джоша? Он внимательно огляделся. Повсюду в квартире лежали стопки одежды. С оконного карниза свисали три нежно-зеленых платья. Судя по одинаковым фасонам и пышности, они предназначены для подружек невесты. На двери – вешалка с женским брючным костюмом, рукава и штанины не подшиты. Стопка брюк у стены. Словно квартира полна… но не людей, а их образов? Теней? Джош заколебался. Переодеться прямо здесь, не выказывая стеснения? Ему-то все равно – он постоянно раздевается перед съемочными бригадами и уже не воспринимает наготу как нечто личное. Но для Жасмин все по-другому, и он повергнет ее в муки стыда и замешательства. Пойти в ванную? Да он там просто не уместится! Ну, будем надеяться, она понимала, что он станет переодеваться, когда давала ему брюки. Джош снял мокасины и запинал их под диван. Затем рискнул взглянуть на Жасмин. Она пристально рассматривала свои ногти. Джош пожал плечами, повернулся к ней спиной и быстро стянул с себя мокрые джинсы. – Ты уж прости, что я заходил в твою квартиру без разрешения. Мне нужно было забрать альбом с эскизами. – А как тебе удалось, войти? – Лицо Жасмин пылало, и она не поднимала взгляд. Джош быстро натянул тренировочные штаны. – Мальчишкой я жил в домах, похожих на этот. Так что все пожарные лестницы и чердаки были моей игровой площадкой. Окна здесь очень ненадежны. Ну и, кроме того, я кое-чему научился, снимаясь в военных и приключенческих фильмах. Джош увидел свое отражение в зеркале и впервые пожалел, что имеет внешность Джоша Тоби, а не самого обычного человека. Полсотни лишних фунтов и кривые ноги – запросто, лишь бы она успокоилась. Он заметил отражение Жасмин, которое смотрело на него. – Ты не мог залезть в окно, – возразила Жасмин. – И на двери три надежных замка. Джош ухмыльнулся, по-прежнему глядя в зеркало. Может, такой косвенный контакт ей легче вынести? Он повесил мокрые джинсы на пластиковые контейнеры у стены. Он опять уставился в зеркало и только теперь вдруг понял, что никогда раньше не разглядывал Жасмин подолгу. Ее очевидная застенчивость заставила его отводить глаза, стараясь не пугать ее еще больше. И сейчас Джош буквально обмирал от того, что она оказалась очень красивой и сексуальной. А вместе с тем безумно ранимой и уязвимой. И еще она умна. Однако он должен быть осторожен. Не с его образом жизни заводить постоянные отношения. А Жасмин не принадлежит к тому типу женщин, которые относятся к связям легко. – Ладно, сознаюсь. Я вытащил ключи из твоей сумочки, пока ты психовала там, в театре. Потом я помчался сюда, забрал альбом и принес тебе. А ключи опустил обратно в сумочку. И ты ничего не заметила. Он увидел, что Жасмин немного расслабилась и почти улыбается. «Я король воров», – сказал себе Джош. Вся сегодняшняя суета стоила затраченных усилий. Триумф в театре и то, как Жасмин слушает его сейчас и, понемногу приходит в себя, теряет внутреннее напряжение. Может, теперь пора снимать мокрую рубашку? Однако сухая футболка лежит на коленях у Жасмин. Джош повел плечами, мокрая ткань облепила тело. Он сел на стул напротив диванчика. Стул жалобно заскрипел, и Жасмин вздрогнула. «Завтра утром куплю ей новую мебель», – злобно подумал Джош. – Как прошло собрание после моего ухода? – спросил он. – Нормально? – Нормально? О нет! Это был триумф! Благодаря тебе я делаю костюмы для самой настоящей бродвейской постановки, а исполнительным директором выступает сам Аллен Макманн. Не каждому в жизни выпадает такой шанс. Глаза Жасмин разгорелись, и она словно заново переживала сегодняшний успех. Джош любовался ею и мысленно заклинал: «Оставайся естественной, не прячься больше в свою раковину. Именно подлинная Жасмин мне нравится!» Но, словно услышав, она вдруг заморгала, и все вернулось: ссутуленные плечи, глаза, которые смотрят куда угодно, только не на него, красные пятна на щеках. Сперва ее страх показался милым и трогательным. Но теперь Джош начал понемногу терять терпение. Он посмотрел на тренировочные штаны и увидел на коленке дырку. Штаны тоже не помешает новые купить, подумал он. – А ты, случайно, не знаешь, что случилось с Арти? Он не отвечает на мои звонки. Жасмин вздохнула, и вид у нее стал весьма виноватый. – Ты что-то с ним сделала? – Джош застыл, с глубочайшим изумлением разглядывая сидящую напротив девушку. Она покачала головой, думая о своем, и Джош вздохнул с облегчением. Сейчас она не боится. «Господи, у меня такое впечатление, что я разговариваю с эфемерным созданием, которое живет в мире теней. Вот она появилась – и день стал ярок и полон смысла. А потом вновь исчезла, стала серой тенью – и мне холодно и тоскливо». – Он в Риме. Он… влюбился, – сказала Жасмин. – Арти? Влюбился? Да он ничего и никого по-настоящему не любил, кроме своих эскизов и рулонов ткани! Он вдруг осекся и новыми глазами посмотрел на обстановку вокруг. А что, если это верно и для Жасмин? Была ли она когда-нибудь с мужчиной? М-да, пожалуй, он не подойдет ей в качестве первого любовника. Но как только мысль привнесла в мозг картину… тело его вспыхнуло огнем, и Джош стиснул зубы, пытаясь утихомирить разыгравшееся воображение и восстающую плоть. Некоторое время они молчали. Жасмин опять скрылась в тени своей застенчивости, но сухая футболка по-прежнему лежала у нее на коленях. Джош пошевелился и поморщился. Жасмин вздрогнула и хрипло спросила: – Готов приступить к работе? Работа так работа. Джош понадеялся, что, почувствовав себя в своей стихии, Жасмин хоть немного расслабится. И если они начнут примерять одежду, то он сможет выбраться из этой чертовой майки. – Как скажешь. Давай работать. Жасмин вскочила, и глаза ее вспыхнули энтузиазмом. – Итак, тот вариант с типажом латиноамериканского любовника сработал, но с накидкой ты переборщил. Я сшила рубашку. – Она подошла к рабочему столу и взяла в руки шелковую рубашку темно-синего цвета. – Хочешь примерить? Джош быстренько выбрался из мокрой майки и вздохнул с облегчением. Он видел, что Жасмин рассматривает его торс, приоткрыв рот и забыв следить за лицом. Ну и хорошо. Он осторожно забрал у нее обновку и медленно скользнул в прохладный шелк. Что ж, у девушки явный талант. Джош Тоби в жизни не наденет ничего подобного. А потому он даже чувствует себя другим человеком. Жасмин по-прежнему не могла оторвать от него глаз. Джошу стало ее жаль. Ей не удается скрыть ни одной мысли, ни единой эмоции. Они проявляются краской на коже, мечтательным выражением глаз, напряжением тела. Если бы только получилось разбить этот лед… может, поцеловать ее? «Но-но, Ромео, – мысленно одернул себя Джош. – Не забывай, что у тебя есть договор с Клео. И работа». Джош повернулся к зеркалу и взглянул на свое отражение. Потом спросил: – Ну и как? – Неплохо. – Она поправила какую-то вытачку, оторвала нитку на рукаве. – Не хочу тебя расстраивать, но она как-то странно сидит… вернее, не сидит в плечах. Руки Жасмин дрожали, и Джош тут же пожалел о своем критическом замечании. Над верхней губой выступил пот. С ней – как с родителями – никогда не знаешь, чего ждать. Постоянное напряжение. Неизвестность. Огромное желание подобраться ближе, стать чем-то – и неудача за неудачей. Он вздохнул и постарался выкинуть мысли о родителях из головы. – Я сделала это специально, – пояснила Жасмин дрожащим голосом. – Одно плечо немного подложено, чтобы создать впечатление асимметрии и сделать тебя не таким совершенным. – Ух, ты правда думаешь, что я выгляжу совершенным? Она мгновенно покраснела и принялась быстро и неглубоко дышать. «Черт! Прекрати! – приказал себе Джош. – Я не могу завязать с ней роман, не могу. Это будет нечестно по отношению к девушке. Моя жизнь просто убьет ее, настолько существование актера далеко от нормального». – Классная рубашка, – торопливо сказал он. – В ней моя кожа выглядит… – Темнее. В этом-то и смысл. Ближе к латиноамериканскому варианту. Стой спокойно, мне нужно кое-что заметать. От ее близости у Джоша закружилась голова. Лимонный шампунь, душистое мыло и нежный запах кожи. Меж тем Жасмин достала откуда-то булавки и принялась закалывать ткань. Руки ее по-прежнему дрожали. Джош закрыл глаза. В эту минуту его самым большим желанием было успокоить ее и доказать, что он не страшен. Если она хочет – он будет с ней. Не навсегда, но на какое-то время. Он открыл глаза, повернулся к Жасмин и собирался сказать, что бояться нечего… но вместо этого поцеловал ее. |
||
|