"Брайан Муни. Душа волка (Оборотни, Антология) " - читать интересную книгу автора

внутрь, оба подумали, что лучше бы они этого не делали.
Первое, что они учуяли, - это запах гари, как будто в офисе что-то
жгли. На полу в центре приемной стояла металлическая корзина для мусора с
пеплом от бумаг и обгоревшими кусками твердых папок.
А потом их органы чувств были атакованы видом и запахом крови,
заполнившей весь офис. Сгустки крови, лужи крови, брызги крови - на полу, на
стенах, на потолке.
И наконец, в святая святых доктора Кадлиппа они увидели человеческие
останки, которые принадлежали Нэнси Рис. Когда-то живое человеческое
существо уменьшилось до размеров нарезки на подносе мясника. Но самым
страшным была голова, она была установлена на сгустки крови в центре стола
доктора. Лицо почти целиком отсутствовало, но глаза остались на месте и с
издевкой смотрели на мужчин.
Вахтер упал в обморок, по лицу доктора Кадлиппа потекли злые слезы.

Тема: Исповедь

Отец Галвес вышел из ризницы и предусмотрительно закрыл за собой дверь.
Нынче даже в церкви надо соблюдать осторожность. Люди испортились, у них не
осталось ничего святого. Отец Галвес шел через храм, только шорох рясы о
каменные плиты нарушал тишину. Святой отец остановился у алтаря, преклонил
колени и перекрестился.
Поднявшись с колен, священник обернулся и посмотрел вдоль нефа в
сторону входа в храм, который был едва виден при свете слабых ламп под
сводчатым потолком. В душной атмосфере старого храма смешались запахи воска,
мастики и ладана. Отец Галвес глубоко вдохнул. Он наслаждался этими густыми
благовониями, они были для него выдержанным ароматным вином.
Как обычно, на скамьях не было ни души, это только подчеркивало пустоту
храма. Галвес вздохнул. Так мало верующих в это безбожное время. Если
когда-то в далеком прошлом церковь никогда не оставалась абсолютно пустой,
то теперь здесь редко можно было увидеть верующих, разве только горстку
престарелых прихожан в воскресный день.
И все же, несмотря ни на что, Галвес принадлежал к представителям
старой школы. Молодые "новоиспеченные" священники выходят на улицу к людям,
проповедуют свои радикальные идеи и открыто бросают вызов Ватикану. Но он,
Галвес, хранит верность старым добрым традициям.
Из вечера в вечер он будет занимать свое место в исповедальне и целых
два часа терпеливо ждать, перечитывая свой требник при тусклом свете
настенной лампочки. Когда приходили раскаивающиеся, он выслушивал
произносимые разными голосами признания в так называемых грехах. Мелкие,
незначительные грешки, жалкие истории о злобе, зависти, похоти и
человеческой слабости. Как они его порой утомляли.
Священник улыбнулся, самоирония слегка скривила его губы. "Милосердие,
Галвес", - напомнил он себе по пути к дальнему трансепту и занял свое место
в исповедальне. Святой отец поцеловал епитрахиль, расправил ее на плечах и
открыл молитвенник. Он приготовился к долгому и скорее всего напрасному
ожиданию.
Должно быть, он на секунду задремал, потому что звук закрывающейся
двери по ту сторону перегородки застал его врасплох. Галвес вздрогнул,
протянул руку и выключил свет. В слабом проникающем в исповедальню свете