"Сергей Дмитриевич Мстиславский. Накануне: 1917 год " - читать интересную книгу автора

На снежной полянке против красных кирпичных низкорослых казарм, у
самой лесной опушки, поеживаясь в зябких, "рыбьим мехом" подбитых шинелях,
стоял, развернувшись в одну шеренгу, пехотный взвод. За левым флангом
присел на пенек унтер-офицер: винтовка прикладом в снег - штык вверх, в
небо; на штыке - зеркальце для проверки прицела.
Ни офицеров, ни фельдфебеля нет. Господа командиры ходить на строевые
занятия не утруждаются: и скучно и утомительно. Отдуваются одни унтеры.
Унтер скомандовал лениво:
- По зеркалу, пальба с колена! Пли!.. Э, кобыла!.. Куда свалил
дульную часть, дергун!
Очередной стрелок (стрельба одиночная), мешковатый солдатик, отвел
сердито глаза.
- Руки смерзли. Второй час по плацу валандаемся... Опять же - ветер.
Разве мыслимое дело...
- А тебе что? - завалил корпус назад унтер. - Кресло прикажешь, да
еще под зад керосинку... греть... Богу воздай, что еще пузо не голое... На
фронт пойдем, там, брат, и вовсе казенной частью к земле примерзнешь.
Он рассмеялся. Но смех не передался по шеренге.
- Ладно. Три шага влево. Постой-ка навытяжку, горяч больно.
Следующий. А, Адамус? Здорово... С утра не видались... Как стоишь!
Подпоясали гуся на мороз! Подтянись! Солдат при всех обстоятельствах
бравый должен быть... А у тебя - тем более, имя - знаменитое: Адамус.
Всякая собака обязана кличку свою оправдать. Адам - первый человек был,
сам господь бог из навоза кухарил, до своего подобия возвеличил, а в
тебе - какое подобие? Один навоз. Ну, что скажешь?
Адамус, горбоносый и черный, по сложению тщедушный солдат, молча
смотрел в лицо унтеру. Унтер повертел винтовкой. Заиграло на зимнем,
красном солнце стекло.
- Ты что, только по-еврейски обучен, русского языка не разумеешь?
Тебе господин фельдфебель когда последний раз морду бил?
На дороге, из лесу, показались четверо. Солдаты обернули головы к
ним. "Вольные" по этой дороге редко ходят: место военное - караулы и
патрули могут задержать. Ведь шпионов немецких по городу рассыпано -
предупреждение было - не счесть. Солдатам поэтому приказано настрого:
подозрительных, если у казармы окажутся, задерживать.
Унтер, видимо, инструкцию помнил. К тому же открывался предлог
прервать скучнейшую канитель с прицелкой и поразмяться: фасон фасоном, а
ноги и у самого застыли. Он поднялся с пенька и подошел к обочине дороги.
Солдаты без команды свернули шеренгу, сбились в кучу, похлопывая руками.
Унтер крикнул:
- Стой! Кто такие? Заворачивай оглобли. Тут вольным ходу нет.
Шедший впереди, в кошачьей - под бобра - шапке, откликнулся, скаля
зубы:
- Тут вольных и нет: трое царских, а этот по государеву делу, в
дальнее плаванье.
Он цокнул языком. Унтер-офицер отступил от придорожной, снегом
заваленной канавы:
- Честь и место.
Человек в кошачьей шапке был уже близко. Сзади, шагах в пяти, шел
Сосипатр. Двое по бокам, руки в карманах. Солдаты хмуро смотрели на