"С.Мстиславский. Грач - птица весенняя (Повесть о Н.Э.Баумане)" - читать интересную книгу автора

- Зачем петля?.. Это кто же такое слово... неподходящее? - Прошин вытянул
шею, точно и в самом деле хотел опознать в густой, тысячеголовой толпе
говорившего. (И вслед за ним вытянули шеи и все стоявшие на крыльце.) -
Зачем петля?.. Вольным воля. Вы, царской неизреченной милостью, не
крепостные, не рабы какие нынче: сами себе, можно сказать, господа. Своей
охотой в забастовщики идете.
Испуганно проскулил кто-то, не разобрать - не то старик, не то баба:
- Какие забастовщики! Христос с тобой!..
Ответил на этот раз губернатор. Ему, очевидно, неловко стало стоять так,
на виду у всех, бессловесным. Он заговорил. Голос - для всех неожиданно -
оказался скрипучим и тонким.
- Да бросьте вы с ними канителиться, Сергей Порфирьевич! С ними, знаете,
короткий должен быть разговор.
- Действительно! - Фабрикант покачал головой.- Надо б на них рукою
махнуть, да жалко, ваше превосходительство... Хороший ведь народ, только
что - темный. Ежели мы его не пожалеем, ему и бог не заступа... По вашему,
однако, приказу покончим.
Он опустил взгляд с высоты каменного помоста и нацелился рукой на худого
оборванного ткача в первом ряду. И сейчас же испуганно попятились от него,
словно от обреченного, соседи.
- Твоя как фамилия?
Ткач ответил глухо:
- Бережной Михаил.
- Принимаешь расценок?
Бережной оглянулся исподлобья, но не поймал ничьих глаз в стихнувшей
толпе: все стояли потупясь. И заплакала тихим плачем здесь же, рядом,
рухнув коленями в снег, баба:
- Миша... Миш... Ребяток пожалей! Пожалей ребяток, Михаила!.. Они ж
махонькие...
Еще раз оглянулся на ряды Михаил:
- Братцы! Как же это будет?..
Из толпы отозвались, не поднимая глаз:
- Сам решай, как... по совести.
- По совести...- выкрикнул ткач и рванул на груди лохмотья.- Ежели по
совести, на!.. Пей нашу кровь, ирод!.. Не согласен!
- Ми-хай-ла!..
Вскрик подхватили бабы. В их вое потонул голос хозяина. Видно было только,
как перевел он указующий палец с Бережного на ближнего к нему, неосторожно
поднявшего глаза ткача. Что-то крикнул Василий...
Рабочий, указанный фабрикантом, пошатываясь пошел к крыльцу. Но в обгон
ему рванулся сквозь расступившиеся ряды другой, начальством не вызванный и
вообще неведомый ткач. Городовой, ближайший, изловчившись, схватил его
сзади за локти. И тотчас выпустил. Ткач, задыхаясь, крикнул:
- Кончай мучительство! Твоя сила - гни! Кончай, говорю, не мотай душу!
Согласны.
Двор дрогнул опять, весь, от крыльца до ворот, от последнего человека и до
первого; по рядам прошло глухо, не понять - вправду или нарочно, все или
никто:
- Согласны!
Тарас взметнул руку: