"Сергей Мстиславский. Крыша мира" - читать интересную книгу автора

- Живехонький, дорогой мой. Вы думали: зоря с церемонией, в боевом-то, в
гвардейском, так сказать, стрелковом батальоне - это что? Трень-брень,
шуточки? Тигр-с, сударь! Не видели, не слышали? Увидите! Кому первому
идти, господа? Или гостям без конкурсу?
- Нет, зачем же? Надо поровну, по-товарищески. - Это - Фетисов.
- Правильно. Первое правило игры. Савельев, давай жребий.
Савельев, худенький поручик с хохолком, уже встряхивал в фуражке
бумажные свернутые ярлычки. Онипчук, денщик, просунул голову в
приотворенную дверь:
- Готово, вашбродь!
Мы, гости, все же тянули жребий первыми: бумажки оказались пустыми;
за нами - офицеры, в порядке старшинства. Шли тоже пустышки. Наконец один
из поручиков, развернув свою бумажку, кашлянул и прочитал:
- "Тигр".
- Твое счастье, Петруша. Пожалуйте, господа! - батальонный распахнул
дверь в соседнюю комнату.
Мы вошли, невольно осматриваясь. Но в комнате ничего особенного не
было; бросалось в глаза лишь отсутствие мебели. Только по самой середине
белел накрытый длинной скатертью стол, обставленный стульями. Перед каждым
стулом - рюмка водки; посередине стола, шеренгой, тарелки с закусками и
хлебом: бутылок не было. У дверей, навытяжку, Онипчук и еще какой-то
солдат: винтовки у ноги.
Все сели, кроме Петруши. Да ему и стула не было. Он пошептался с
батальонным, перекрестился:
- Ну, господи благослови.
И вышел в охраняемую солдатами дверь.
Машинально я протянул руку к стоявшей передо мною рюмке. Но сосед
остановил:
- Храни вас бог! Слушайте!
Все замолкли, напрягая слух. Стало неспокойно. Не может быть
спокойно, когда шестнадцать здоровых и крепких людей вслушиваются в тишину
затаив дыхание.
В соседней комнате - не той, из которой мы вышли, - послышалась
какая-то возня, потом - дикое рычанье и неистовый вскрик, - мы узнали
голос Петруши:

- Т и г р  и д е т!

- Скорей, лезьте под стол, - шепнул сосед слева.
- Под стол! - вспыхнул я было от обиды. Но, к удивлению моему, второй
сосед мой, адъютант Левченко, без малейшего смущения, звякнув шпорами,
легко юркнул под скатерть. Более того: сам полковник, улыбкою раздувая
усы, подтягивал брюки, явственно собираясь последовать его примеру. И на
той стороне сидевшие, один за другим, пропадали под столом. Полез и я.
Через минуту - все шестнадцать были в сборе, на корточках, прикрываясь
свисавшими полотнищами скатерти.
Дверь хлопнула. Нагнувшись, я увидел приближавшиеся ноги в высоких
сапогах. И затем - голос Петруши:
- Раз!
Он сделал шаг вдоль стола, лихо сомкнув каблуки.