"Л.Мойзиш. Операция "Цицерон" (часть 1 из 2-х) (мемуары)" - читать интересную книгу автора

- Да! Но я не могу этого доказать. Во всяком случае, теперь.
Фон Штеенграхт медленно положил снимки обратно в папку.
- Вы больше ничего не можете сказать нам?
Я отрицательно покачал головой. Фон Штеенграхт и фон Альтенбург встали.
Первый, бросив быстрый взгляд в сторону моих спутников, сказал:
- Министр иностранных дел очень сожалеет, что не сможет принять вас
сегодня.
Документы и фотопленки останутся здесь. Вы должны быть готовы явиться к
министру по первому его требованию. Я полагаю, мы сможем застать вас в
отеле "Кайзерхоф"
в любое время?
Беседа была закончена. Теперь стало совершенно ясно, почему меня не
принял сам Риббентроп.
По затемненной Вильгельмштрассе я вместе с моими двумя спутниками
вернулся в расположенный неподалеку отель "Кайзерхоф". Там я остался,
наконец, наедине со своими мыслями.
Два дня спустя я получил приказание срочно явиться на Беренштрассе, 16,
к советнику Ликусу. Там находилось одно из зданий министерства иностранных
дел.
Когда я пришел туда, мне объявили, что меня немедленно хочет видеть
министр. По пути с Беренштрассе до министерства Ликус дал мне несколько
советов. Риббентроп, сказал он, в плохом настроении и очень недоволен
поведением Кальтенбруннера. Что касается секретных документов, то министр
иностранных дел уже просмотрел их. Он всё eщё убежден, что это ловушка.
- За последнее время,- продолжал Ликус,- министр стал относиться ко
всему с eщё большим подозрением, и это доставляет нам массу неприятностей.
Мне кажется, было бы разумно по возможности не противоречить ему.
В заключение дружески настроенный ко мне старый Ликус предупредил, что
министр всё eщё помнит случай со Спеллманом и никогда мне его не простит.
Этот случай произошел два года назад.
Незадолго до того, как Соединенные Штаты вступили в войну, президент
Рузвельт послал архиепископа Спеллмана со специальным заданием в союзные и
нейтральные страны. Конечно, архиеписко^ был в то время не просто высшим
духовным лицом католической церкви США - он пользовался личным доверием
президента. Поручение, данное ему, очевидно, государственным
департаментом, имело чрезвычайно важное политическое значение.
В то время eщё можно было добиться заключения мира путем переговоров.
Так думали по крайней мере мы, работники посольства в Анкаре, хотя фон
Папен хорошо знал, что союзники никогда не пойдут на переговоры с Гитлером
и что в самом Третьем Рейхе должны были бы произойти коренные изменения,
прежде чем это могло бы оказаться возможным. Фон Папен, конечно, понимал,
что эти изменения означали бы конец Третьего Рейха и начало новой
Германии, готовой добровольно отказаться от территорий, приобретенных
нечестным путем. Фон Папен прекрасно отдавал себе отчет и в том, что
единственное, что можно было сделать в тот момент, действуя очень
ооторожно,- это установить неофициальную связь с союзниками.
Визит Спеллмана в Анкару представлял прекрасную возможность для
установления такой связи. Фон Папен, сам убежденный католик, знал
архиепископа лично. Но при сложившихся обстоятельствах германскому послу
встречаться с представителем Рузвельта было совершенно невозможно.