"Владимир Молотов. Гражданин уральской Республики " - читать интересную книгу автора

Эти брови, почти как у Пьеро из далекой детской сказки, это чистое
личико, не обремененное морщинами, - где, в каком мире жила она, пока не
попала сюда, в запущенную нору одинокого волка? О чем думала, о чем мечтала
ночами на девичьей подушке? Любила ли кого?
Маша молча накрыла на стол, села наискосок. Таинственные, как болотце в
глухом лесу, глаза преданно поглядели на него. Костя ощутил легкую волну.
Погрузил взгляд в тарелку. Аромат картошки с блюда проник в ноздри. Муконин
начал есть.
- У, как вкусно!
- Меня мама учила готовить. Царство ей небесное.
- А ты почему не ешь?
- Да-да, сейчас.
Маша принялась потихоньку клевать вилкой.
- Значит, они тебя отпустили. - Девушка исподлобья глянула на Муконина.
- Конечно, куда они, на фиг, денутся!
- А пистолет?
- Что пистолет?
- Он у них остался?
Вот наивная, какой глупый вопрос, хмыкнул про себя Костя.
- Да. Они просто задержали тех отморозков, которые напали на нас, -
соврал Муконин, пряча глаза. - И все. Дело было в шляпе. Извинились и
отпустили домой. Только по дороге я к другу зашел.
- Понятно. А я боялась, что ты не придешь.
- Я же обещал.

Они лежали в объятиях друг друга, в лунном полумраке, прикрыв ноги
одеялом. Блики от окна молочными ручейками стекали с потолка на стену. Маша
спросила:
- Ты кого-нибудь держишь в душе?
- Не понял, в каком смысле? - удивился Костя.
Она оторвала голову от его груди и оперлась на локоть.
- Ну, ты ведь не всегда был один. До меня кто-то был? Или сейчас кто-то
есть?
"До меня", - повторил он про себя. - "Как быстро женщины-кошки
вживаются в роль. Одна, две ночи, и ты уже не замечаешь, как они предъявляют
на тебя права".
- Не люблю думать о прошлом, - вздохнул Костя. - У меня были жена и
дочь. Но теперь они далеко отсюда. Мы больше не живем вместе, вот и все.
Маша какое-то время глядела на него, как будто засасывала черными
дырочками вместо глаз. Видимо, раздумывала, спросить или нет, почему
расстались?
Она все же не решилась, и, опустив голову обратно, нарисовала пальчиком
иероглиф на его груди.
- А у меня только прошлое и осталось, больше ничего нет.
- Мы все теперь обездоленные.
- Неправда, тебе ведь легче, ты не терял близких.
- Откуда ты знаешь? Я просто об этом не рассказывал... Лучше вспомни
тогда что-нибудь хорошее.
Маша навалилась на него всей грудью, приподняла голову, и вместо черных
ямочек заблестели глаза.