"Рэймонд Моуди, П Перри. Все о встречах после смерти" - читать интересную книгу автора

встретился бы с нею вновь, какие бы формы это свидание ни приняло.
Однажды днем я много часов готовился к зрительному воссоединению с ней.
Я восстановил в уме дюжины воспоминаний, разглядывал ее фотографии,
вспоминал ее доброту.
Затем я пошел в то место, которое называл "будкой видений призраков", и
в сумеречном свете комнаты уставился в глубину большого зеркала. Я провел
так по меньшей мере час, но не почувствовал и намека на ее присутствие.
Наконец, я отказался продолжать эксперимент, посчитав, что у меня иммунитет
к зрительным воссоединениям.
Но позже в моей жизни произошло событие, которое стало одним из тех,
что кардинально изменит жизнь. 2*
Случившееся почти полностью изменило мое понимание действительности.
Этот опыт нес невыразимое качество, и это означает, что его трудно и
даже невозможно облечь в слова. Тем не менее, я хочу описать свой опыт
зрительного воссоединения, ибо нахожу важным представить его читателю из
первых рук.
Я сидел в комнате один, когда в нее вошла женщина. Едва увидев ее, я
почувствовал, что знаю ее. Но все произошло очень неожиданно, и мне
потребовалось несколько мгновений, чтобы прийти в себя и вежливо
поприветствовать ее. Потребовалось еще некоторое время, должно быть, меньше
минуты, прежде чем я опознал женщину как мою бабушку по отцу, которая умерла
несколько лет назад. Я, помнится, поднял руки к лицу и воскликнул: "Бабуля!"
В этот момент я смотрел прямо в ее глаза в благоговейном страхе. Очень
мягко, с любовью она назвала себя и обратилась ко мне по прозвищу, которым
только она называла меня в детстве. Как только до меня дошло, кто же эта
женщина, поток воспоминаний хлынул в мой мозг. Отнюдь не все из них были
доброй памятью. Многие были отчетливо неприятны. Если мои воспоминания о
бабушке по матери позитивны, то память о бабушке по отцу совсем другого
рода.
Одно из ворвавшихся в мой ум воспоминаний касалось ее противной
привычки объявлять: "Это мое последнее Рождество!" Она произносила эту фразу
каждые каникулы в последние двадцать лет жизни. Бабушка также постоянно
предупреждала меня^ молодого, что я отправлюсь в ад, если нарушу любой из
наложенных Господом запретов - в ее собственной интерпретации, естественно.
Однажды она промыла мылом мой рот за то, что он изрек слово, которое она не
одобряла. В другой раз она говорила мне, ребенку, вполне серьезно, что
грешно летать на самолете. Она была недоброжелательна и эксцентрична.
Теперь же, глядя в глаза этому привидению, я прочувствовал, что стоящая
передо мной женщина изменилась в очень положительную сторону. Я ощущал
исходившие от нее тепло и любовь, эмоциональность и сострадание, и это было
выше моего понимания. Она определенно была с юмором, и вокруг нее
разливались тихий покой и радость.
Причина, по которой я не сразу узнал ее, заключалась в том, что она
выглядела гораздо моложе, чем когда умерла, и даже моложе, чем когда я
родился. Не помню, чтобы мне попадались ее фотографии в возрасте, на который
она походила в этот свидание. Однако это и не имеет значения, ибо я узнал ее
не только по физическому облику. Скорее, я опознал эту женщину через ее
несомненное присутствие и через многие воспоминания, о которых мы говорили и
которые обсуждали. Короче, это была моя скончавшаяся бабушка. Я узнал бы ее
где угодно. Я хочу подчеркнуть, сколь завершенной и естественной была эта