"Дмитрий Морозов. Пленники вечности ("Боярская сотня") " - читать интересную книгу автора

обломком кораблекрушения торчала среди камышей разбитая телега.
А у самой воды ондатры и еще какая-то лесная мелочь суетились возле
мертвых тел.
Дрель спрыгнула с коня и с замирающим сердцем побежала мимо трупов,
боясь увидеть знакомые лица. Назгул ссутулился в седле и мучительно пытался
сообразить, удалась ли их простенькая хитрость, или ливонцы смяли и
растоптали отряд.
Вскоре лицо его просветлело - он заметил характерно взъерошенный мох.
Треугольные вмятины почти правильной формы, вытянувшись в линию, бежали
вдоль воды от лесистого пригорка к песчаному мысу.
Такие следы оставляют нижние края тяжелых щитов ливонской пехоты, когда
та выстраивает несокрушимый строй. Оборонительный!
- Выходит, Шон, - сказал он в пустоту, - напугал ты их. Хвала тебе,
ирландец.
И тут он услышал горестный вой эльфийки. На-згул спешился и поспешил к
ней, сторонясь тронутых зверьем немецких тел.
Возле мертвого горца он помедлил - почудилось, что тот шевелится. Но то
была всего лишь игра светотени.
Дрель, вся в тине, тащила из воды мертвое тело одного из шоновых
ратников. Кольчуга его оказалась буквально изорванной копьями, шлем страшно
помят, но лицо, на котором застыло вечно удивленное выражение, казалось
мертвенно-прекрасным, словно лик статуи. Каким-то чудом ни хищники, ни
сталь, ни тина не коснулись черт ирландца.
- Там второй, - промямлила эльфийка, оттолкнув готовую помочь руку
назгула. - За корягу ногой зацепился.
Ангмарец вскоре подтащил еще одно тело, потом с угрюмым остервенением
принялся обшаривать берег. Вскоре к нему присоединилась и Дрель, которая не
переставая ревела и грязно материлась.
Они нашли еще одного члена Легиона, из группы Черного Хоббита, троих
горцев и одного казака.
- Вот тебе и разведка боем, - зло сказал назгул. - Я полный сукин сын.
Таких надо конями разрывать на две половины, и собакам остатки скармливать.
Дрель перестала рыдать, встала на четвереньки и шумно напилась из
какой-то лужи, побрезговав идти к изгаженной войной реке. Затем встала,
вытерев лицо краем плаща, и почти спокойным голосом сказала:
- Отставить нытье, ангмарец! Они шли воевать, шли добровольно, и пали.
Как настоящие воины. А скольких спасли? Об этом ты подумал?
- Спасли ли? Может - за поворотом дороги мы найдем и остальных?
- Вот и сходи на тот берег, сам посмотри. А я пока могилки вырою.
Назгул мрачно поискал глазами, подобрал небольшой рыцарский щит и
принялся зло рыть яму. Дрель ковырялась рядом, орудуя обломком меча, но
быстро выбилась из сил и снова разрыдалась.
Спустя какое-то время она хлюпнула носом и, подняв лицо к небу,
произнесла:
- И какие же вы, мужики, все-таки козлы!
- Это ты к чему? На феминизм пробило?
- Зачем все это? Скакать, рубить, кромсать? Неужели нет других способов
самовыражения?
Назгул ничего не ответил, подкатывая к могилам каменкжу.
- Камней маловато, - сказал он, присев отдохнуть. - Слабо верится, что