"Андре Моруа. Love in exile - Любовь в изгнании" - читать интересную книгу автора

- Да надо бы. Сознаюсь тебе, теперь, когда он уже написан, мне было бы
обидно его не напечатать. Но и надеюсь, что Соланж не станет возражать.
Против ожиданий, я многое изменил - даже не думал, что это будет так
легко.
- Тогда я сейчас же звоню в "Отель Пьер" и спрашиваю у Соланж, когда
она сможет тебя принять?
- Постой. К чему такая спешка?
- К тому, что я знаю: если тебе дать волю, ты найдешь тысячу причин,
чтобы отложить испытание... Никогда не следует откладывать вещи
неприятные, но необходимые. Отнесись к этому визиту, как к посещению
зубного врача или операции.
- Вполне безболезненной.
- Ты в этом уверен?
В тот же день в пять часов вечера Бертран Шмит вошел в квартиру Соланж
Вилье на тридцать третьем этаже "Отель Пьер". Он был уверен, что она
встретит его полулежа на диване. Так и оказалось. Соланж и вдали от родины
оставалась верна своей парижской тактике и по-прежнему скрывала твердость
характера за небрежностью поз. Зная, что ноги у нее безупречны, она охотно
позволяла гостям любоваться ими. Рядом с ней на норковом покрывале лежала
книга Бертрана. Она протянула гостю маленькую ручку с тщательно
отполированными коготками.
- Как это мило с твоей стороны, Бертран!.. Я была так рада - и
чуть-чуть удивлена, - когда Изабелла мне позвонила... Твоя супруга не
балует меня, своим вниманием. Да! сильно я, должно быть, сдала, дорогой
мой Бертран, раз Изабелла сама посылает тебя ко мне! Или...
- Или что, Соланж?
- Да так...
И она улыбнулась, еле заметно подмигнув Бертрану. Он вздохнул, открыл
кожаную папку и достал рукопись. Соланж засмеялась.
- Ты помнишь те времена в Париже, - сказал Бертран, - когда я не
выпускал ни одного романа, не прочтя его сначала тебе? Ты была так добра,
что утверждала, будто эти "вернисажи" тебя забавляют, а я всегда был
уверен, что получу хороший совет.
- Не смейся надо мной, миленький мой Бертран. Какие советы я могу дать
писателю твоего уровня?!
- Не напрашивайся на комплименты, Соланж! Ты прекрасно знаешь, что о
женщинах, их ощущениях и мыслях тебе известно больше, чем всем моралистам
в мире. Ты, ты одна была для меня тем, чем были для Бальзака г-жа де
Берни, г-жа де Кастри и герцогиня д'Абрантес. Благодаря тебе...
- Бертран! Бертран! Что сказала бы Изабелла?
- Изабелла сказала бы, что я прав. Я я ей многим обязан. Но есть тип
женщин, который выше ее понимания, и ей это прекрасно известно.
- Ну спасибо тебе, Бертран! Ты хочешь сказать, что чистая и невинная
Изабелла даже понятия не имеет о распутницах вроде меня?.. Между прочим, я
могла бы и обидеться на такое невежливое обхождение... Ладно, ладно, не
проси прощенья, я же шучу. Одним словом, ты пришел, чтобы прочесть мне
роман?
- Нет, всего лишь рассказ.
- Как это замечательно, Бертран! Я сразу вспомнила добрые старые
времена, улицу Эйлау, мой уютный кабинет. Ты уже тысячу лет не оказывал