"Дэвид Моррелл. Огненный завет (Братство пламени) " - читать интересную книгу автора

бросив конверт под дверь".
Обеспокоенный Сенатор вскрыл пакет - в нем были какие-то документы. Не
в силах сдержать любопытства, он тут же на пороге пробежал глазами первую
страницу, но не дошел и до середины, как с его губ сорвался стон. О Боже!
Господи Иисусе!
Дейвис быстро дочитал страницу и пролистал другие. Мать их!..
В бумагах перечислялись даты, места, имена и суммы - каждая полученная
им взятка, каждый незаконный взнос в избирательную кампанию, каждая
оплаченная третьими лицами поездка на курорт, каждая!.. А под бумагами
лежали фотографии, при виде которых Дейвис покачнулся и ухватился за стену
в страхе, что резкая боль в сердце означает инфаркт.
На черно-белых фотографиях - четких, отглянцованных, выполненных
профессионалом - был изображен Дейвис вместе со своей юной красавицей
помощницей в обнаженном виде на палубе яхты, когда они занимались любовью,
причем предпочитая извращенные, неодобряемые обществом способы. Дейвис живо
вспомнил этот восхитительный летний день. Они с помощницей порознь приехали
на тот маленький уединенный остров в Карибском море, предварительно
убедившись, что за ними никто не следит. Остров принадлежал одному из самых
влиятельных избирателей Дейвиса, и тот заверил сенатора, что на острове
никого не будет, однако в качестве дополнительной меры предосторожности
Дейвис вывел яхту в море, туда, где за ними никто не смог бы шпионить. Но
кто-то смог!
Судя по ракурсу, фотографии были сделаны с помощью длиннофокусного
объектива с самолета. При этом изображение было таким четким, что казалось,
будто Дейвис и его помощница специально позируют. И, конечно, на каждом
снимке были ясно видны лица, за исключением одного, на котором Дейвис
оказался затылком к камере, потому что лицом зарылся между ног помощницы.
И, черт побери, это было еще не все! Кроме фотографий, при взгляде на
которые грудь сенатора стала вздыматься уже не от боли, а от ярости, в
конверте лежала отпечатанная на машинке и неподписанная записка, прочитав
которую Дейвис содрогнулся. От таившейся в ней угрозы потянуло Могильным
холодом.
"ПРЕДЛАГАЕМ ВАМ ПЕРЕСМОТРЕТЬ ПОЗИЦИЮ ПО ПОВОДУ ГОЛОСОВАНИЯ ПО
ЗАКОНОПРОЕКТУ БАРКЕРА - ХАДСОНА".
Дейвис разорвал документы, фотографии и записку пополам, потом еще
пополам, потом еще и еще. Пачка обрывков стала такой толстой, что пришлось
разделить ее на части, но он продолжал с остервенением рвать эти клочья,
яростно, но очень тихо ругаясь, чтобы не разбудить жену.
Вонючие извращенцы, с ненавистью подумал он, смутно осознавая, какой
насмешкой звучат эти слова в устах человека, лихорадочно пытающегося
уничтожить свидетельства собственных извращений. В то же время Дейвис
понимал, что, на какие бы мелкие клочки он ни порвал проклятые бумаги,
пославшие их - кто бы они ни были - не такие дураки, чтобы не оставить
копий, и потому его ярость бессильна. Да! Кто бы они ни были! Но,
несомненно, он знает, кто они. Баркер и Хадсон!
Дейвиса затрясло от негодования. Как осмелились какие-то ничтожные
сенаторишки-демократы угрожать заслуженному сенатору-республиканцу? Неужели
они не понимают, каким влиянием, какой властью обладает такой опытный
политик, как Дейвис? Я им!.. Да? Ты им?.. Что ты им сделаешь? Вступишь с
ними в борьбу и тем самым подкрепишь обоснованность их улик? Чем бы ты ни