"Дэвид Моррелл. Кровавая клятва " - читать интересную книгу автора

Хьюстон.
- Обычное дело. Этого можно было ожидать. Ведь он в конце концов твой
отец.
- Был отцом.
Хьюстон завел мотор, отъезжая от "центральной туристической точки"
(как было написано по-французски на знаке) и по двухполосному гудронному
шоссе начал съезжать вниз, направляясь на встречу, в ожидании которой
провел всю свою сознательную жизнь.
- Странно, - проговорил он. - Ребенком я только и делал, что
представлял, на что будет похоже это место. Воображал себе кладбища, какие
есть в наших краях. Но ведь это... Не знаю, право, как и назвать.
- Санировано, гомогенизировано, анестезировано и упаковано в целлофан.
Мужчина рассмеялся.
- Ты навсегда останешься в шестидесятых. Закрою глаза и вижу, как ты
произносишь речи на ступеньках перед главным входом в студенческий союз.
"Сожгите свои повестки! Захватим здание администрации!"
Дженис спрятала лицо в ладони.
- Не могла я быть такой плохой.
- А я ничего и не говорю. Ты, разумеется, была хорошей. Но должен тебе
признаться. По секрету. Свой военный билет я так и не сжег.
- Ты, лгун. Ты всегда хотел лишь...
- Забраться руками тебе в штаны. Или в трусы, что тоже неплохо.
- Лицемер, да к тому же еще и грубиян.
- Грубиян, но крайне прагматичный. Давай уж говорить по существу.
Они шутили и смеялись, а перед ними вставали все новые и новые ряды
крестов, увеличиваясь в размерах. "Веселиться здесь - все равно, что
насвистывать, когда мимо проезжает катафалк", - подумал Хьюстон.
- Ты, похоже, по-настоящему испуган, - сказала Дженис.
- Здесь нет деревьев. Заметила?
- Рощица бы испортила весь вид. Армии же нравится, когда все чисто и
аккуратно. Как говорится, "в аккурате".
- Так говорят во флоте.
- Слушай, прекрати, а? Ты же прекрасно меня понял. Короче говоря:
военные убивают друг друга, а затем наводят глянец на смерть.
- Неподходящая для краснобайства война. Не Вьетнам.
- Допускаю. Необходимая война. Это понятно. Но стоя здесь, на этом
холме и глядя на эти кресты, никогда не узнаешь, сколько боли лежит в этой
земле.
- Не уверен, что хочу, чтобы мне об этом напоминали.
Хьюстон почувствовал, как его изучает Дженис.
- Прости, - сказала она. - Похоже, я не совсем соображаю, что говорю.
- Тридцать семь лет. - Он покачал головой и крепче сжал руль. - А ты
знаешь, я ведь даже на фотографии его никогда не видел.
Дженис пораженно уставилась на мужа.
- Что-что? Издеваешься?
- Мать сожгла их все. Говорила, что не перенесет напоминания. Потом,
конечно, пожалела. Но тут уж ничего нельзя было поделать: негативов у нас
не было.
- Видимо, она его безумно любила.
- Знаю только, что возможностей вторично выйти замуж у нее было