"Дэвид Моррелл. Братство Камня" - читать интересную книгу автора

Взяв свой спартанский ужин, он затворил окошко и устроился на лавке. За
окном лил дождь. Из-за холода и сырости ему сильнее, чем обычно, хотелось
есть, но он вспомнил о прерванной молитве и в качестве наказания заставил
себя оставить от ужина немного хлеба.
- Позже он задумывался, был ли у него иной повод для этой небольшой
голодовки. Во всяком случае, услышав удар колокола, который звал его к
заутрене, он неожиданно для себя отломил кусочек оставшегося хлеба и
положил возле мышиной норы.
Вернувшись из часовни, он увидел, что хлеб исчез. И позволил себе
улыбнуться.

14

- Как? Оскорбить таинство? Отец Хафер был возмущен.
- Если вам нужны гарантии моего молчания, то к чему вам такая исповедь? Не
забывайте, я ведь еще и психиатр. Профессиональная этика обязывает меня
держать этот разговор строго между нами. Я не стану обсуждать его ни в
полиции, ни где-либо еще.
- И все-таки я предпочитаю зависеть от этики духовного лица. Вы ведь
подчеркивали то значение, какое придаете священным клятвам. Если вы
нарушите тайну исповеди, то навсегда погубите свою душу.
- Говорю вам, я не буду оскорблять священное таинство. Мне все равно, что
вы задумали, но я не позволю -
- Ради Бога, я умоляю вас/
Священник испуганно вздрогнул.
Дрю проглотил комок, стоявший у него в горле, и тихо произнес:
- Тогда вы узнаете, почему меня нужно принять в орден.

15

Это превратилось в своеобразный ритуал. Каждый вечер он оставлял перед
норкой немного еды - кусок моркови, листик салата, дольку яблока. Его
дарами никогда не пренебрегали. Но, очевидно, такая щедрость выглядела
слишком подозрительно, и мышь все еще не покидала норы.
А впрочем, думал Дрю, к чему выходить наружу, если ужин доставляют на дом?
Мотив, который он приписывал поведению маленького грызуна, был забавен, но
не настолько, чтобы отвлекать его от основных занятий. Все дни, а иногда и
ночи, он посвящал молитвам, прославлению Всемилостивейшего Создателя и
искуплению своих смертных грехов.
Обильные снегопады его пятой зимы в монастыре намели волноподобные сугробы
за окном рабочей комнаты. Он неустанно трудился над собой. Он пытался
искупить вину, что терзала его душу. Иногда во время молитв мышь
выглядывала из норки. В ее маленьких глазках появился живой блеск.
Постепенно она стала отдаляться от своей норки. Ее движения были
уверенными, бока округлились, шерстка лоснилась.
Наступила весна, и мышь освоилась настолько, что выбегала наружу, когда
Дрю предавался молитвам. Она садилась на задние лапки и удивленно взирала
на то, что ей, должно быть, казалось отклонением от нормального
человеческого поведения.
Дрю с грустью ожидал, что мышь скоро покинет его келью. Вот уже и пора