"Сергей Морозов. Офицер. Сильные впечатления" - читать интересную книгу автора

романтическое.
- Ничего подобного. Совсем даже наоборот.
- Как это?
- Никто не погибал и никакой клятвы я не давал.
- Неужели? - иронично отозвалась она, как будто пытаясь таким образом
высвободиться из-под власти его обаяния, которое вдруг на себе ощутила.
- Два года срочной службы, - продолжал он, не обращая внимания на ее
задиристые попытки, словно понимая, что ею движет, - два года мне пришлось
провести за колючей проволокой одной и той же воинской части. Это была такая
глухая дыра, что вы себе даже представить не можете. Кроме строевых занятий,
ленинской комнаты и кухни, там было кино по воскресеньям, пьянство и драки.
- Вы меня разыгрываете, - недоверчиво проговорила она.
- Честное слово. Единственное, что меня поддерживало, это то, что все
это время я занимался, продолжая готовиться к поступлению в медицинский
институт.
- Вместо кино, пьянства и драк?
- Отчего же? Параллельно.
Маша не нашлась, что сказать. Только покачала головой.
- И до того там было тошно, - продолжал он, - что, когда всего за
две недели до дембеля в соответствии с какой-то разнарядкой вдруг стали
агитировать за продолжение службы и льготное поступление в высшее
военно-десантное училище, я не раздумывая согласился. Чтобы вырваться оттуда
хотя бы на час раньше, я бы согласился, наверное, и к черту в пекло.
"На что вы и подписались", - подумала она, но промолчала.
- Что, собственно говоря, я и сделал, - улыбнулся он, еще раз
прочитав ее мысли.
- А как же мечта стать врачом?
- Я же говорю, что все очень просто. Видимо, все дело в контрасте
того, что я наблюдал два года в воинской части, и того, что я увидел в
училище. Я увидел настоящую армию и был так потрясен, что думать забыл о
чем-либо другом.
Маша была глубоко тронута его рассказом, хотя в нем не было абсолютно
ничего романтичного. Она была поражена той необычайной искренностью и
доверчивостью, с которыми он вдруг рванулся к ней. К тому же он затронул
потаенные струны ее души. Это точно. Уж что-что, а кошмар заточения и
безболезненная, но ужасающая пытка несвободой были ей хорошо знакомы. Знала
она и что такое контраст.
Все это было в ней задолго до того, как она впервые заметила его и
стала избегать.
В этот миг Маша испытывала нечто гораздо большее, чем просто влечение.
Она едва сдержалась, чтобы не броситься к нему на шею. Ей хотелось ласкать,
ублажать его губами, языком, всей своей плотью - показать ему, как она его
понимает, как рада близости их душ... Однако, как было сказано, броситься на
шею она, конечно, не решилась. Она вовсе не собиралась начинать войну с
самой собой. Слишком дорого было для нее хрупкое перемирие между
собственными сердцем и головой. Она не желала снова превращаться в придаток
чужой души.
- Значит, вы не жалеете о том, что так и не стали врачом, - сказала
она.
- Теперь мне даже удивительно, что я мог стать кем-то еще, а не