"Сергей Морозов. Офицер. Сильные впечатления" - читать интересную книгу автора

именно такие подтянутые, бравые и скупые на информацию полковники приходят в
пресс-центр Министерства обороны. Маша представила его перед объективом
телекамеры. Она могла бы встретиться с ним для интервью... Впрочем, нет. Он
все-таки другой. Он пропылен, обветрен, а главное, у него грустные глаза. Да
и, кажется, он вообще не из тех, кто горит желанием появиться на телеэкране.
- Вас поселили в "санатории", да? - спросил он.
- Да, - кивнула она, снова бросив на него быстрый взгляд. - Вы
наводили справки?
- Это было нетрудно, - спокойно ответил он, пожав плечами. - Мне
рассказывала о вас Татьяна...
"Санаторием" называли маленькую ведомственную гостиницу,
располагавшуюся в одном абсолютно не пострадавшем от войны районе. Кажется,
там раньше действительно было что-то вроде санатория. Администратором в
гостинице работала восточная женщина с русским именем Татьяна. С первой же
встречи Маша и Татьяна прониклись друг к другу искренней симпатией, и
Татьяна отчаянно старалась, чтобы Маша чувствовала себя здесь как можно
удобнее. Они часто болтали, попивая кофе и уютно устроившись на большом
мягком диване в кабинете у Татьяны.
- Интересно, - чисто по-женски удивилась Маша. - Что она могла вам
обо мне рассказывать?
- Что вы очень нежная, трогательная и что опекать вас доставляет ей
огромное удовольствие.
Маша слегка покраснела. Да, пожалуй он не из тех лихих господ офицеров,
которые, едва "отстрелявшись", натягивают форменные черные трусы и начинают
шарить под кроватью в поисках сапог и портянок. Маша почувствовала, что в
данном контексте даже форменные трусы представляются ей весьма
обворожительным и чувственным предметом туалета.
Полковник неторопливо заводил машину, а Маша мысленно прикидывала,
сколько ему может быть лет. Наверное, около сорока. Таким образом, разница у
них в возрасте - лет пятнадцать, не меньше. Впрочем, для него, для такого,
как он, "волка", возраст - понятие весьма относительное. Что же касается
самой Маши, то сегодня, после всего, что ей довелось пережить, она казалась
себе не молоденькой тележурналисточкой, а столетней развалиной. Она
чувствовала себя так, словно только что попала под бронетранспортер...

x x x


Полковник виртуозно вел машину по разбитому бронетехникой шоссе. На
пути попадались бесчисленные патрули и блокпосты, однако полковника,
по-видимому, повсюду хорошо знали в лицо, и он даже не притормаживал. Они
мчались через город, большей частью разрушенный до основания, так, что в
телерепортажах его кварталы напоминали хронику времен сталинградской битвы.
Маша чувствовала, как то и дело он газует особенно ожесточенно и круто
бросает машину из стороны в сторону. Она и виду не подавала, что ей
прекрасно известно, что на таких участках местность хорошо простреливается
снайперами. Она знала, что с определенных высот боевики могли разглядеть в
сильные полевые бинокли и телескопические прицелы не только номера машин, но
и сосчитать звездочки на погонах. Иногда по обочине дороги двигались
маленькие караваны беженцев, что было довольно странно, поскольку казалось,