"Ефим Иванович Морозов. Рассказы о котовцах (про войну)" - читать интересную книгу автора

те дни сдержал на внешнем фронте натиск красной пехоты, и усилия
Котовского в тылу неприятеля не принесли успеха. Генерал Галлер, командир
тринадцатой дивизии белополяков, бросил против конницы свежие резервы и
осложнил ее маневрирование. После рейда Котовский не сидел сложа руки ни
минуты. Преисполненный решимости взять Горынку во что бы то ни стало,
комбриг приказал снова готовиться к наступлению.
На этот раз он решил атаковать Горынку на рассвете и просил начдива
прислать на помощь хотя бы немного пехоты. Однако в помощи было отказано,
и комбригу ничего другого не оставалось, как рассчитывать только на
собственные силы.
Много часов Котовский работал в штабе бригады в этот день. Он то сидел
с начальником штаба у настежь раскрытого окна за сводками и донесениями
разведчиков, то вышагивал по комнате, обдумывая детали операции, или
подолгу склонялся над картой, делая на ней пометки цветными карандашами. И
только к исходу дня, перед заходом солнца, когда все было продумано и
взвешено, он собрал в полевую сумку бумаги, карту и пошел к себе на
квартиру, чтобы подкрепиться и отдохнуть.
В эти дни, в Катенбурге, Котовский квартировал в простой крестьянской
хате, крытой соломой. Гостеприимные хозяева охотно уступили ему летнюю
половину своего жилья, и он проводил там короткие часы своего отдыха.
Во дворе Котовского встретили его коневод и владелец хаты. Они давно
поджидали комбрига к ужину и обрадовались его приходу.
- Добрый вечер, дидусь! - улыбнулся комбриг хозяину.
- Вечер добрый, Григорий Иванович! - радушно ответил старик и
засуетился возле комбрига, не решаясь о чем-то спросить.
- Достань-ка воды, - обратился комбриг к коноводу и стал торопливо
снимать ремень, гимнастерку, нательную рубаху.
- Вода готова, - ответил коновод. - Только что вытянул из колодца.
Котовский подошел к бадье с водой и запустил в нее руку по самый локоть.
- Не годится, - возразил комбриг и шутливо погрозил коноводу пальцем. -
Опять мудришь насчет простуды? Ну-ка живо достань свежей, студеной, чтоб
была как лед!
Коновод сокрушенно вздохнул, молча выплеснул воду в водопойный желоб,
ухватился обеими руками за шест скрипучего колодезного журавля и загремел
бадьей.
А комбриг уже делал гимнастику, которой он занимался каждый день и
утром и вечером, в любую погоду.
Закончив последнее упражнение, он дал знак коноводу, и тот с шумом и
плеском окатил его крутую спину колодезной водой. Комбриг долго фыркал и
кряхтел от удовольствия, разбрызгивая воду вокруг себя. Еще дольше
растирал докрасна свои атлетические мышцы суровым крестьянским полотенцем.
Когда комбриг покончил с гимнастикой, подошел хозяин хаты.
- Плохи наши дела, - сказал старик глухим голосом и грустно посмотрел
на Котовского.
- Ты о чем, дидусь? - спросил комбриг участливо.
- Да как же, Григорий Иванович, - продолжал хозяин. - Войне, видать,
конца-краю не будет, а пшеница вот-вот вызреет. И когда ее косить будем,
ума не приложишь - Что ты, дидусь. Разве мы дадим погибнуть хлебу, - стал
успокаивать его комбриг. - Недолго еще осталось ждать. Вот только вытурим
шляхту из Горынки, тогда и начнете косить.