"Крис Мориарти. Одиночка " - читать интересную книгу автора

выходу на частную линию из штаба Главного управления. Она ответила на вызов,
и вокруг нее появилась трехмерная комната с высоким потолком и мебелью в
стиле возрожденного барокко двадцать второго века. Стол из красного клена
плыл на изящно изогнутых ножках над сосновым паркетом, отполированным до
блеска поколениями офицерских ботинок. Паркет был уложен елочкой - рисунком,
характерным для всего здания Администрации Совета Безопасности на Альбе. За
столом, положив руки на резные листья и завитки подлокотников кресла, сидела
генерал Нгуен.
Она была худощавой, элегантной женщиной, хорошо выглядевшей для своего
зрелого возраста. От нее было трудно оторвать взгляд даже через
спин-поточный интерфейс. Нос с легкой горбинкой, асимметричные скулы,
изогнутая левая бровь напоминали неровную гладь натурального шелка и
подчеркивали ее хрупкую человеческую красоту.
Нгуен посмотрела прямо на Ли сразу же, как только появилась на связи,
их глаза встретились в потокопространстве. Это была уловка политика. Но,
даже понимая это, нельзя было не поддаться на нее. И когда Нгуен
пользовалась таким приемом, казалось, что она рядом, а не на расстоянии в
световые годы от тебя.
- Майор,- сказала Нгуен тихим, но внятным голосом.- Рада вас видеть.
- Здравствуйте, генерал.
Кто-то заговорил с Нгуен из-за пределов потокопространственного
проекционного поля.
- Хорошо,- ответила она своему невидимому помощнику.- Скажите делегату
Орозко, что я буду через пять минут.
Она снова обратилась к Ли.
- Извините, майор. Я - вся в делах, как обычно. Ассамблея голосует за
военные ассигнования, но там еще нужно кое-что доработать.- И улыбнулась.-
Вы, наверно, догадались, майор, что у меня для вас небольшое задание.
Ли попыталась заставить свое онемевшее лицо принять выражение вежливого
ожидания. Ей приходилось выполнять для Нгуен дела гораздо серьезнее
"небольшого задания". Все, что поручала генерал, было сопряжено с риском и
требовало личной преданности, подразумевающей гибкое отношение к правилам
или даже их полное нарушение. Но благодарности ее были очень щедрыми. И она
хорошо помнила добро, но никогда не забывала ошибки.
Следующие слова Нгуен были так же неожиданны, как и неприятны:
- Вы с Мира Компсона, майор?
- Да,- ответила Ли, почувствовав себя неуютно в кресле.
"Матерь Божья, только не на Мир Компсона. Куда угодно, только не туда".
- И вы ни разу не были дома со дня зачисления на службу?
Ли не ответила. Сказанное вовсе не было вопросом: Нгуен имела допуск на
просмотр ее психофайлов и через пять минут могла узнать столько же о ее
личной жизни, сколько помнила сама Ли. Даже гораздо больше, если казарменные
пересуды о вытягивании памяти были правдой.
- А почему? - спросила Нгуен.
Ли начала было отвечать, но поперхнулась.
- Это не то место, которое можно считать домом.
- Не то место, которое можно считать домом,- повторила Нгуен, и в ее
устах слова прозвучали как загадка.- А теперь скажите мне, что вы собирались
сказать сначала, но передумали.
Ли помедлила с ответом. У нее высохли губы, желание облизнуть их было