"Даниил Лукич Мордовцев. Авантюристы (Историческая повесть времени царствования Екатерины II) " - читать интересную книгу автора

экспедиция государственных бумаг, а ты доселе не донес о том государыне? -
спросил князь, приподнимаясь с дивана.
Энгельгардт смотрел на него и не знал, что отвечать.
- Экспедиция, ваша светлость?.. Какая экспедиция?
- Говорю какая: заготовления государственных бумаг.
- Не понимаю, ваша светлость, простите.
- У тебя в губернии делаются ассигнации.
Энгельгардт растерялся было, но скоро оправился:
- Не может быть, ваша светлость!
- А вон посмотри сам, - и Потемкин указал на кипу ассигнаций, что
принес еврей.
Энгельгардт взял их в руки и стал рассматривать. Лицо его прояснилось.
- Вы изволите шутить, ваша светлость, - сказал он весело, - это
настоящие банковые.
- Нет, не настоящие, государь мой... Есть с тобой сторублевая?
- Помнится, есть.
- А достань да сравни.
Энгельгардт вынул бумажник и достал из него сторублевый билет.
- Вот такая же точно.
- А покажи какая? - спросил Потемкин. Энгельгардт подал.
- Э! Да и у тебя фальшивая, - засмеялся князь, - уж не принадлежишь ли
ты, государь мой, к числу фабрикантов?
Энгельгардт совсем смешался.
- Помилуйте, ваша светлость, я всегда служил верой и правдой ее
императорскому величеству и за ее интересы готов голову сложить, - сказал он
обиженным тоном.
- Так-то так, государь мой, а все ж у тебя ассигнация фальшивая, такая
же, как и все эти.
- Я не знаю, - оправдывался растерявшийся губернатор, - это не
фальшивая.
Потемкин достал из стола еще одну бумажку и подал ее губернатору.
- Вот настоящая, - сказал он.
Энгельгардт стал сличать.
- Как хотите, ваша светлость, а я никакой между ними разности не
нахожу, - говорил он, возвращая бумажку.
- А вот: на моей напечатано ассигнация, а на твоей ассигиация... Вот
что, государь мой.
Тут только Энгельгардт понял, в чем дело, и остолбенел: страшное
открытие поразило его. Он смекнул, что фальшивыми билетами наводнена вся
губерния, если уж и у него, у губернатора, фальшивые в кармане. А тут на
столе целая кипа. Между тем он, хозяин губернии, ничего не знает... Это
позор. А все этот пархатый жид: не донес ему, а полез прямо к светлейшему...
Это его штуки!
В немом смущении он стоял и не знал, куда девать глаза. Лицо его
покрылось багровыми пятнами, которые затем заменились мертвенною бледностью.
- Успокойся, - сказал ему Потемкин дружески, - еще не все потеряно...
Надо только накрыть птицу в гнезде.
- Да я не знаю, где гнездо, ваша светлость! - смущенно проговорил
Энгельгардт.
- А я знаю - в Шклове, и гнездо очень высоко свито, - заметил Потемкин.