"Кристофер Мур. Практическое демоноводство" - читать интересную книгу автора

кабинете. Их оранжевый спокойный уют радовал старика. Он сжигал одну
поленницу красного дуба и эвкалипта за другой, а рубил и колол дрова сам.
Когда Август Рассол обращался мыслями к собственной тленности, а это
происходило редко, он знал, что умрет в этом домике. Он и выстроил его на
одном уровне, с просторными коридорами и широкими дверными проемами, чтобы
быть уверенным - если когда-нибудь окажется в инвалидном кресле, останется
независимым до того дня, когда проглотит черную таблетку, присланную из
"Общества цикуты".
Дом он содержал в чистоте и порядке. Не столько из-за того, что любил
порядок - Рассол верил, что хаос - суть мироздания, - сколько потому, что
не хотел усложнять жизнь уборщице, раз в неделю приходившей вытирать пыль
и выгребать золу из каминов. Кроме того, ему не хотелось слыть неряхой -
он знал за людьми такое свойство: судить человека лишь по одной стороне
его натуры. Даже Август Рассол не чуждался тщеславия.
Несмотря на убежденность в хаотической природе вселенной, Рассол жил
очень упорядоченной жизнью, и парадокс этот по хорошем размышлении
развлекал его. Каждое утро он поднимался в пять, принимал получасовой душ,
одевался и съедал один и тот же завтрак: яичница из шести яиц и полбулки
хлеба, нарезанной ломтями, хорошо обжаренной и с толстым слоем масла.
(Холестерин казался слишком тихим и коварным, а потому неопасным врагом, и
давным-давно Рассол решил, что пока холестерин не соберет силы и не
ринется на него по тарелке в атаку, точно бригада легкой кавалерии, он не
будет обращать на него внимания.)
После завтрака Рассол закуривал пенковую трубку - первую за день, -
забирался в грузовичок и ехал в центр города открывать магазин.
Первые два часа он пыхтел по всему заведению, точно огромный
седобородый локомотив, - заваривал кофе, продавал печенье, лениво трепался
со старичьем, каждое утро приходившим с ним поздороваться, и готовил
передать магазин под надзор горстки продавцов. В восемь появлялся первый
из служащих и садился за кассу, а Рассол принимался заполнять заказы на
то, что называл "эпикурейскими предметами первой необходимости": печенье,
импортные сыры и пиво, трубочный табак и сигареты, домашние макароны и
соусы, свежую выпечку, гурманские кофейные смеси и калифорнийские вина.
Рассол подобно Эпикуру верил, что хорошей жизнь может быть, если она
посвящена простым удовольствиям и регулируется справедливостью и
умеренностью. Много лет назад, работая вышибалой в борделе, Рассол часто
видел, как отчаявшиеся, злые люди становились после нескольких минут
удовольствия обходительными и веселыми. Тогда он и поклялся когда-нибудь
открыть свой публичный дом, но на продажу выставили ветхий магазин с двумя
бензоколонками, и Рассол пошел на компромисс со своей мечтой, купил его и
начал доставлять публике удовольствия иного рода. Тем не менее, время от
времени его кололо подозрение, не упустил ли он свое подлинное призвание,
не став мадам.
Каждый день, покончив с заказами, Рассол выбирал на полке бутылку
красного вина, клал ее в корзину вместе с хлебом, сыром и наживкой и
отправлялся на пляж. Остаток дня он проводил на берегу в полотняном
режиссерском кресле - отхлебывал вино, курил трубку и ждал, пока на
длинную удочку-закидушку не попадется добыча.
По большей части Рассол позволял мыслям течь прозрачно, как вода. Ни
о чем не беспокоясь, ни о чем в особенности не думая, ни в сознании, ни