"Элизабет Мун. Меч наемника [F]" - читать интересную книгу автора

когда старик читает некоторые строки.
И каждый раз самые маленькие, те, кто никогда не видел Паксенаррион,
спрашивают: "Какая она была? Точно такая, как сказано в свитке: высокая,
храбрая, сильная, благородная?" А старый Дортан воскрешает в памяти ее
лицо в тот вечер, когда она убежала из дома, и молчит. Один из братьев
Паксенаррион вспоминает длинноногую девчонку, догоняющую на склоне холма
отбившуюся от отары овцу; те, кто помладше, хранят полустершиеся
воспоминания о том, как она катает их на своих плечах, им кажется, что они
даже чувствуют запах ее волос. И все... Кроме этих обрывков, единственное,
что у них от нее осталось, - это легенда, изложенная в свитке.
- Она умерла, - говорят одни, - иначе никто не стал бы передавать
родственникам меч.
- Нет, - возражают другие, - она не умерла. Она жива, но ушла туда, где
этот меч ей не нужен...
Дортан дочитывает свиток до конца. До конца, который ничего не
объясняет... ибо "Деяния и подвиги Паксенаррион" не закончены;
повествование обрывается внезапно, на середине фразы.
И вот один из малышей, тот, что посмелее, залезает на стул, с него - на
стол, а уже оттуда на каминную полку и, встав на цыпочки, чуть
вздрагивающей рукой прикасается к рукоятке меча. Сначала нового,
сверкающего, а затем и почерневшего, старого... А потом он спускается вниз
и идет укладываться, чтобы мечтать и во сне видеть благородных воинов,
побеждающих зло в яростных схватках, воинов, которые затем становятся
героями песен и легенд...



1

- А я сказал, выйдешь! - в ярости выкрикнул Дортан Канассон, хозяин
овечьей фермы.
Перегнувшись через обеденный стол, он попытался схватить за плечо свою
старшую дочь Паксенаррион. Но та, ловко увернувшись, бросилась вон из
столовой и, взбежав по лестнице, заперлась в одной из спален.
- Пакси! - крикнул отец, расстегивая и вытаскивая из брюк ремень. -
Пакси, вернись немедленно!
Жена Дортана Рахель и трое младших детей испуганно ретировались в угол
комнаты. Из спальни не доносилось ни звука.
- Пакси, открывай, а то хуже будет. Хочешь, чтобы к свадьбе у тебя вся
спина была исполосована? - грозно произнес отец, поигрывая ремнем.
- Никакой свадьбы не будет! - послышалось из-за двери.
- Приданое уже отдано. В конце недели ты выходишь замуж за Ферсина
Амбейссона. А теперь открой немедленно.
Неожиданно для всех дверь распахнулась, и на лестнице показалась
Паксенаррион - высокая, ростом с отца, но более стройная, с длинной,
плотно заплетенной золотистой косой. Девушка успела переодеться в кожаную
тунику поверх полотняной рубахи и шерстяные домотканые брюки своего
старшего брата.
- Я же говорила тебе: не отдавай приданое. Говорила, что не выйду ни за
Ферсина, ни за кого-либо другого. И не выйду. Все, я ухожу из дома!