"Резерфорд Монтгомери. Каркаджу (про индейцев)" - читать интересную книгу автора

хижине стоял лютый холод, а Гранитный Утёс и Красный Журавль крепко спали,
укутавшись в одеяла. Мистер Джим встал и тихонько подошёл к очагу. Сунув
нос в горшок с бобами, он убедился, что тот пуст. Тогда он решил
обследовать углубление, где Красный Журавль хранил кувшин с патокой. К
большому разочарованию Мистера Джима, его лапища не пролезла в это
углубление.
Делать было нечего - приходилось будить Гранитного Утёса и требовать
завтрак. Он подошёл к охотнику, который спал, закутавшись с головой, и
ткнул его мордой. Гранитный Утёс промычал что-то и сел. Сон сразу соскочил
с него. Увидев медведя, он улыбнулся.
- Ты у меня сегодня двойную поклажу брёвен потащишь в наказание. Выдумал
тоже - спозаранку будить! - ворчал он, натягивая мокасины.
Мистер Джим сел и грустно сложил лапы на животе. Изо рта у него бежала
слюна. Маленькие глазки, прятавшиеся в косматой шерсти, хитро
поблёскивали. Гранитный Утёс начал разводить огонь. Мистеру Джиму надоело
ждать, он встал на голову и принялся болтать в воздухе задними лапами. От
его упражнений затрясся пол: Красный Журавль проснулся и сел на постели.
- Бить его нужно, - проворчал он и, высунув из-под одеяла ногу в меховом
чулке, хотел шутливо пнуть Мистера Джима.
- Ты бей Мистера Джима, а я буду готовить завтрак. Пора вставать и идти
проверять западни. Он-то знает. - Гранитный Утёс улыбнулся и начал
замешивать тесто из муки, воды и копчёного сала.
Мистер Джим сразу же уселся смотреть, как пекутся на сковороде лепёшки.
Завтрак был обильный: с десяток больших, толстых лепёшек, тёмная патока из
заветного кувшина, бифштексы из оленины и полярная куропатка, зажаренная
на углях. Мистер Джим уничтожил остов куропатки, остатки оленины и заел
всё холодной лепёшкой, политой патокой. Затем облизнулся и хрюкнул, давая
понять, что он готов, так что пусть, мол, Гранитный Утёс лучше
поторапливается.
На расчищенной от снега площадке перед хижиной зверолов заканчивал
последние приготовления к походу. Мистер Джим не возражал против
возложенных на него обязанностей, но души в работу не вкладывал. Он
внимательно оглядывал ближние горы и голую скалу, трёхсотметровой стеной
возвышавшуюся как раз над хижиной. Складки слежавшегося снега на её
вершине гигантскими фестонами нависали над их головами.
Гранитный Утёс надел на медведя постромки, собрал в вязанку
свежесрубленные осиновые колья, привязал поверх них топор и кирку с
короткой рукояткой и навьючил всё это на спину медведю, оставив при себе
лишь ружьё на случай, если вдруг встретится олень или лось. Судя по началу
зимы, запасы мороженого мяса были весьма нужны.
Красный Журавль с непроницаемым лицом наблюдал, как покидают стойбище двое
друзей. Ни он, ни Гранитный Утёс ни словом не обмолвились о Каркаджу или о
добыче, взять которую рассчитывал охотник.
Картины одна другой красивее представлялись взору человека, поднимавшегося
вверх по склону каньона. В долине царило белое безмолвие. Заросшие
голубыми елями горы, казалось, были окрашены в бирюзовый цвет, а их
зубчатые вершины отливали сталью и холодом.
Первая же кунья западня, к которой направился Гранитный Утёс, наполнила
его сердце мраком. Тщательно построенная ловушка подверглась страшному
разгрому. Каркаджу расшатал и повыдергал колья, оттащил их подальше и