"Люси Монтгомери. Энн в Инглсайде ("История Энн Ширли" #6) " - читать интересную книгу автора

горошек, хотя миссис Линд сказала, что в дорогу так не наряжаются. Зато
Джильберт увидел меня в новой красивой блузке", - радовалась Энн.
Веранда Инглсайда была увешана разноцветными японскими фонариками, и во
всех окнах горел свет. Энн побежала по обсаженной нарциссами дорожке:
- Я приехала, Инглсайд!
Через минуту на ней повисли радостно визжащие дети, а Сьюзен Бейкер
стояла, как ей, по ее понятиям, приличествовало, в дверях и улыбалась. У
каждого из детей, даже у двухлетнего Джефри, в руках был букетик цветов,
собранный специально для мамы.
- Спасибо, мои милые! Как здесь хорошо, и как приятно видеть, что дети
рады моему возвращению!
- Если ты еще когда-нибудь от нас уедешь, мама, - серьезно произнес
Джим, - я устрою себе апенцит.
- А как ты это устроишь? - спросил Уолтер.
- Ш-ш-ш, - Джим толкнул Уолтера локтем и прошептал ему на ухо: - Я знаю
как: просто говоришь, что страшно болит живот... Но это я, чтобы напугать
маму и чтобы она больше не уезжала.
Энн хотелось сразу сделать тысячу вещей: обнять и поцеловать всех и
каждого, выбежать в сад и собрать букетик анютиных глазок - в Инглсайде
анютины глазки росли повсюду, поднять с пола старую куклу, выслушать все
последние новости, которые так и сыпались из детей и Сьюзен. Как Нэнни
засунула себе в нос крышечку от тюбика с вазелином, а доктора не было дома,
и Сьюзен чуть с ума не сошла от беспокойства ("Давно я так не волновалась,
миссис доктор, голубушка"); ...как корова миссис Палмер съела пятьдесят семь
гвоздей и к ней пришлось вызвать ветеринара из Шарлоттауна; ...как папа
очистил газон от одуванчиков ("И как только он нашел время, миссис доктор,
голубушка - он за эту неделю принял восемь младенцев"); ...как мистер Том
Флэгг покрасил усы ("А его жена умерла всего два года назад!"); ...как Роза
Максвелл отказала Джиму Хад-сону, и он прислал ей счет на все, что на нее
истратил за время ухаживания; ...как у кота Картера Флэгга собаки отгрызли
кусок хвоста; ...как Джефри нашли в конюшне под ногами у лошади ("Я думала,
у меня сердце оборвется, миссис доктор, голубушка!"); ...как Ди весь день
пела: "Мама скоро будет дома, будет дома, будет дома" на мотив "Как мы
весело живем"; ...как у Джо Риза один котенок родился зрячим и теперь
страшно косит; ...как Джим, одеваясь, случайно сел на липучку от мух; ...как
Шримп свалился в бочку с дождевой водой ("Он бы обязательно утонул, миссис
доктор, голубушка, но, слава Богу, доктор услышал его вопли и вытащил оттуда
за задние лапы").
- По-моему, он с тех пор оправился, - сказала Энн, поглаживая
черно-белого упитанного кота, который мурлыкал, лежа в кресле у камина. В
Инглсайде все привыкли, что в кресло можно садиться, только удостоверившись,
что в нем нет Шримпа. Сьюзен, которая поначалу не любила кошек, говорила,
что ей волей-неволей пришлось их полюбить, иначе жизнь была бы невыносима.
Что касается Шримпа - кличку придумал Джильберт, когда год назад Нэнни
принесла в дом жалкого тощего котенка, которого она отняла у мучивших его
мальчишек. Теперь она совсем не подходила холеному коту,[1] но его
продолжали так звать по привычке.
- Мама, а мы скоро будем ужинать? - жалобно спросил Джим. - У меня
живот свело от голода. Да, мама, а на ужин мы приготовили всехошнее любимое
блюдо!