"Жанна Монтегю. Наваждение" - читать интересную книгу автора

затянутые в черное девичьи плечи. - Я знаю, что теперь вы здесь одна.
- С тех пор как перестали приходить открытки с соболезнованиями, я не
получила ни одного письма, - не унималась Кэтрин, вертя конверт в руках -
руках, мало, напоминавших руки леди: слишком они были обветренными,
сильными, с коротко стриженными и даже обкусанными ногтями.
"Надо бы что-то сделать с ними, прежде чем отправляться на поиски
работы, - утомленно подумала девушка. - Лучше всего воспользоваться смесью
меда с глицерином. Это порадует миссис Даулинг, которая вечно причитает, что
у меня руки как у матроса и что мне нельзя так много копаться в саду. И уж,
конечно, вряд ли кто-то захочет иметь гувернантку, которая грызет ногти.
Такой ужасный пример для детей".
Гувернантка. Нельзя сказать, что подобная участь ее радовала. Но выбора
не было - разве что устроиться за мизерную плату на утомительную роль
компаньонки какой-нибудь сумасбродной старой леди, которая превратит ее
жизнь в прозябание. Что-то надо было предпринять, и поскорее.
На следующий же день после похорон к ней явился священник и посвятил ее
в планы епископа относительно их прихода. Он был живым воплощением того
слащавого ханжества, к которому она всегда испытывала отвращение. Теперь это
чувство было подкреплено неясной тревогой от того, с каким отнюдь не
священническим пылом он окидывал ее взглядом своих круглых глаз и как
чересчур часто старался прикоснуться к ней влажными от пота руками под
предлогом выражения сочувствия: инстинктивно она старалась избежать этих
знаков внимания.
Она может не торопиться с переездом и ни о чем не тревожиться,
продолжал незваный гость, принимая вторую рюмочку черри и протягивая руку за
новой порцией песочного печенья, приготовленного миссис Даулинг. При этом он
наклонился так близко к Кэтрин, что девушка ощутила прокисший запах у него
изо рта. А он продолжал толковать о том, что ей будет отпущено вполне
достаточно времени для того, чтобы успеть составить планы новой жизни, но
при этом не следует забывать и о том, что деревня нуждается в новом пастыре.
Он понимает ее горе, и если он в силах оказать ей хотя бы малейшую помощь -
в чем бы то ни было, - ей стоит только сказать, и все будет исполнено. Он
так ей сочувствует. Ей стоит только попросить.
Несмотря на его солидность и представительность, на строгое черное
одеяние, сиявшие чистотой гетры и тугой воротничок, на невинное выражение
холеного лица, Кэтрин тут же окрестила его лисой. Он явно чего-то домогался,
и она даже не решалась подумать, чего именно. Стараясь защититься, она вела
себя отчужденно и скованно - холодно, как заявил этот святоша, когда
примчался с отчетом к своему покровителю на соборную площадь.
Привлекательная, молодая особа, обуреваемая невыносимой гордыней. Он явился
туда, полный готовности помочь, но был остановлен на полпути приемом,
оказанным ему мисс Кэтрин Энсон.
После его отъезда она начала паковаться, безучастно перебирая вещи,
принадлежавшие ей и ее отцу. И что теперь со всем этим делать? Незаменимая
миссис Даулинг занялась его одеждой, раздав нуждающимся, но оставалось еще
множество того, что разобрать могла лишь Кэтрин: маленькие домашние
реликвии, мебель, письма, деловые бумаги, сундук, полный статей,
принадлежавших когда-то ее матери, а кроме того - огромная отцовская
библиотека.
Она лишь вздохнула, совершенно не задумываясь обо всем этом, глаза ее