"Рита Мональди, Франческо Сорти. Imprimatur: В печать " - читать интересную книгу автора

стопками - так было заведено у моего хозяина.
"Он не мог не слышать того, что говорилось об Атто Мелани", - отметил я
про себя и поплелся вслед за Кристофано и двумя его собеседниками взглянуть,
как там мой хозяин. Дульчибени даже не шелохнулся. На втором этаже нам
повстречался отец Робледа.
Совладав со своим страхом перед заразой, иезуит на секунду показался в
дверях своей комнаты, отирая пот с узкого лба, к которому прилипли седые
букли, но потом все же собрал в кулак все свое мужество и, шагнув в коридор,
встал у стены, не прижимаясь к ней и как-то неловко откинувшись назад, при
этом вес большого тела был перенесен на пальцы ног, отчего его черный силуэт
представлял собой некую прихотливую кривую линию. В его глазах читалась
слабая надежда услышать добрые вести.
Из-за своего круглого упитанного лица и толстой шеи он казался
дородным. Однако был высокого роста и потому умеренный живот вовсе не портил
его фигуру, даже напротив, сообщал ей некий налет зрелой мудрости. Принятая
им поза была столь необычна, что вынуждала его взирать на собеседников
сверху вниз из-под редких и длинных ресниц; эта поза вкупе с полуопущенными
веками и кругами под глазами придавала ему вид презрительной беззаботности.
Завидев на нашем пути лицо духовного звания, Кристофано тотчас повелительно
пригласил его следовать за нами, предположив, что, возможно, Пеллегрино
нуждается в священнике. Робледа хотел было что-то возразить, но не нашелся и
смиренно поплелся, куда ему указали.
Поднявшись на чердак и со страхом заглядывая в постель Пеллегрино, уже
и не надеясь застать его в живых, мы увидели, что тот не только не
преставился, но и издает регулярный и густой храп. Вздутия на его шее не
уменьшились, но и не увеличились. По-прежнему колеблясь между чумой и
синяками, Кристофано обтер его всего мокрым полотенцем, дабы облегчить
страдания.
Я напомнил иезуиту, из осторожности оставшемуся за дверью, что
состояние моего хозяина, увы, требует приобщить его святых тайн. При этом
сослался все на то же постановление магистратуры, по которому любому не на
шутку занемогшему постояльцу по истечении третьего дня болезни следует
оказывать все положенные в таких случаях услуги по части таинств.
- Ну-у, да-а, это так, - выдавил из себя отец Робледа, нервно отирая
пот со лба.
Однако не преминул уточнить, что по церковному уставу подобные услуги
могут быть предоставлены лишь приходским священником или тем из его
собратьев, на кого он укажет, а любой другой, принадлежащий к белому либо
черному духовенству, взявшись за это, совершает смертный грех, чреватый для
него отлучением от церкви, при том, что отпустить этот грех может только
папа. Еще он подтвердил, что, согласно предписанию, о котором я ему
напомнил, приходскому священнику действительно полагается свершать помазание
освященным елеем лба хворого, а также прочтение над ним молитв. Однако,
насколько ему известно, путешествующих и странников надлежит в первую
очередь доверять попечению братьев милосердия из церкви
Сан-Сальваторе-ин-Лауро, что при Каплице, в чьи обязанности как раз входит
уход за занедужившими чужестранцами, и т.д. и т.п. И, наконец, что при
помазании используется елей, освященный епископом, а у него такового при
себе не имеется.
По всему было видно: передо мной знаток, в совершенстве владеющий