"Фантастика, 1988-89 годы" - читать интересную книгу автора (Сборник)

ВАДИМ ЭВЕНТОВ ЖИЛА-БЫЛА КАТЯ

Катя миновала бульвар и вступила на чернеющую мостовую. Все, что затем произошло, осталось у нее в памяти с отчетливостью резкой фотографии. До слуха донесся пронзительный визг тормозов, Катя оглянулась и увидела надвигавшийся на неё темно-вишневый капот машины с холодно поблескивающими фарами. Изумленно, еще без всякого страха, смотрела она на испуганное лицо человека в кабине за рулем. Через мгновение инстинкт самосохранения толкнул ее вперед, Катя рванулась и почувствовала, как земля уходит у нее из-под ног. “Только бы не задела!…” Падая, она успела осознать, что поскользнулась на припорошенной снежком замерзшей лужице.

Мелькнуло строгое лицо профессора, принимавшего последний экзамен, печально и ласково улыбнулась мама - блеснул ослепительный свет и погас.

Тишина… Какая тишина! Вспыхивают в непроглядном мраке яркие звезды, плывет из темных глубин таинственный гул, рождая ощущение огромного гулкого пространства.

Катя жадно, как губка, впитывала поток разрозненных ощущений, способность ощущать пришла к ней раньше осознания своего “я”. Она не утратила способности удивляться - возникшая в сознании мысль была окрашена этим чувством. “Что со мной?… Где я?” Катя напряженно вслушивалась в окружающую ее тишину, вглядывалась в мерцающий мрак, но мрак и тишина не торопились выдавать свои тайны. Первым сигналом, проникшим к ней из внешнего мира, был тихий шорох, может быть, осторожное движение чьей-то руки по поверхности стола. Затем мягкий мужской голос отчетливо произнес: - Вы меня слышите?…

– Слышу,- ответила Катя и не узнала своего голоса, он прозвучал резко и громко - неожиданно для нее самой.

– Вы можете назвать свое имя?

– Да… Катя… Катя Скворцова,- прежним резковатым голосом отвечала она. Ей вдруг вспомнилось морозное утро, улица, темно-вишневый автомобиль, коварный ледок под ногами,- наверное, она угодила в больницу, положение ее серьезное, возле нее дежурит врач, Катя содрогнулась и, желая предупредить самое страшное, поспешно спросила: - Где я?… Что со-мной?

Ей показалось, наступившей паузе не будет конца. Катя не выдержала молчания и заплакала.

– Доктор, скажите правду. Только правду… - Катин голос осекся - она слышала свой плач как будто со стороны и долго не могла прийти в себя.

– Успокойтесь, прошу вас. Вам нечего бояться… Самое страшное для вас уже позади.

Дежуривший возле Кати человек, казалось, проникся ее волнением, участливые нотки в его голосе тронули Катю и родили в йей надежду.

Самое страшное позади! Она жива!… Какое счастье жить!

– Спасибо, доктор! Вы спасли мне жизнь.- Катя пыталась приноровиться к своему голосу, но он все еще плохо подчинялся ей- звучал излишне громко там, где ей бы хотелось перейти на доверительный шепот.

– Как вы себя чувствуете? Расскажите, пожалуйста, о своих ощущениях. Это очень важно,- мягко попросил Доктор.

Катя собралась с мыслями. Старалась терпеливо разобраться в потоке ощущений. Это было невероятно. Она могла поклясться, что чувствует себя здоровой и невредимой. Казалось, каждый нерв, каждая клеточка ее тела посылают сигналы о своем благополучии, но странно, напрасно она пыталась ощупать себя и окружающие предметы рукой- вокруг была пустота.

– Это удивительно! - наконец сказала Катя.- Я чувствую себя совсем здоровой. Но мое тело будто сделалось невесомым и бесплотным. И потом этот непроницаемый мрак… Отчего здесь так темно?

– С этим вам придется смириться.- Кажется, Доктор почувствовал, что Катя потрясена, он поспешно добавил: - Некоторое время, разумеется…

Страх оставил Катю. Она с удовольствием стала отвечать на дотошные вопросы собеседника. Порой они смешили ее своей наивностью, словно были адресованы пятилетней девочке. Доктор спрашивал, какого цвета у нее волосы и с чем бы она сравнила запах фиалки, любит ли она животных и как зовут ее двоюродных братьев и сестер. Потом Доктор стал предлагать ей несложные арифметические задачи. И тут пришлось удивляться самой Кате: она обнаружила у себя математические способности, которых прежде никогда не замечала. Начав с таблицы умножения, они перешли на действия с числовыми великанами, и каждый раз Катя безошибочно находила верный ответ. Как это ей удавалось, она не могла объяснить; ей казалось, умение обращаться с огромными числами было у нее всегда. “Наверное, это последствие аварии, в которую я попала”, - с грустью подумала Катя и сказала об этом Доктору. Тот согласился.

Потом Доктор сказал, что на сегодня довольно, поблагодарил Катю и пожелал ей спокойного отдыха. Она хотела о чем-то его спросить, но вдруг неожиданно для себя сладко зевнула- ей неодолимо захотелось спать, она что-то пробормотала сквозь сон и тут же уснула.

… Она проснулась так же внезапно и снова услышала знакомый голос:

– Доброе утро, Катя!

Катя представила улыбающееся лицо Доктора и улыбнулась ему в ответ. В этот раз Доктор был не один. Катя уловила голоса: дребезжащий старческий, принадлежащий, наверное, пожилому человеку,- она тут же про себя окрестила его профессором,- и другой, подвижный и нетерпеливый. “Врачи,- подумала Катя,- пришли на консилиум”.

Ей снова довелось отвечать на дотошные расспросы, напоминавшие пространные психологические тесты. Врачей, как видно, заботило состояние ее психики, они проверяли Катину память и способность логически мыслить. Среди вопросов попадались шутливо-каверзные, напоминавшие детские головоломки, вроде этой: “На что похожа половина яблока?” или: “Что было вчера, когда сегодня было завтра?” Потом последовали математические упражнения, и снова Катя дивилась своей способности проделывать в уме громоздкие вычисления.

– Все! Больше не хочу,- наконец решительно заявила Катя.

– То есть как? - искренне удивился обладатель подвижного голоса.

– Надоело. Я вам не счетная машина.- Катя представила, как сложились в капризную гримаску ее губы. Ей стало досадно от ноток удивления, прорвавшихся в голосе экзаменатора. Что, они и в самом деле принимают ее за какую-то не знающую усталости машину?!

– Простите нас, Катя,- услышала она дребезжащий “профессорский” голос.- Мы несколько увлеклись, не подумали, что вы могли устать.

На сегодня достаточно. Мы вам очень благодарны.

Врачи, попрощавшись, ушли. Остался только старый знакомый, дежуривший возле нее Доктор. До Катиного слуха доносился легкий шелест бумаги и шорох торопливого пера.

– Доктор, мне можно поговорить с вами? - робко спросила Катя.

Она попыталась представить своего собеседника: он казался ей высоким молодым человеком с усталым умным лицом, в белоснежном халате и очках.

– Разумеется, можно,- ответил Катин собеседник.

– Доктор, скажите… Мое лицо… Я очень изменилась?

– Ваше лицо?…- переспросил Доктор. Катя отчетливо представила, как ее собеседник пожал плечами.- Уверяю, вы нисколько не изменились. Все ваши веснушки остались при вас.

Катя порывисто вздохнула и тихо всхлипнула.

– Мне страшно, Доктор… Вокруг меня пустота. Это невыносимо - человек не может, не должен жить в пустоте.

– Я уже объяснял,- донесся терпеливый рассудительный голос Доктора.- С вами случилось несчастье. Мы вернули вам слух и речь - это пока единственное, что связывает вас с внешним миром. Со временем мы постараемся вернуть вам все. Нужно только запастись терпением.

– Какое сегодня число? - Катя рассеянно слушала доктора и пыталась унять растущую тревогу.

Она услыхала ответ и ужаснулась - прошло уже больше месяца с того несчастного дня!…

– Скажите, Доктор, моя мама знает о том, что со мной случилось? Я хочу ее видеть…- Катя осеклась, вспомнила об окружавшем мраке и печально поправилась: - Слышать… Только бы услышать мамин голос.

Настала томительная пауза. До Катиного слуха доносилось сдержанное дыхание молчавшего Доктора. Тишину нарушило шипенье зажженной спички.

– Поймите, Катя…- начал Доктор, и в его уверенном прежде голосе прозвучали нотки сомнения.- Ваша мама, конечно, знает о вас то, что ей можно и нужно знать. Но видеться вам сейчас нельзя. Поверьте, для этого имеются веские основания.

Катя безутешно заплакала, и Доктор, понимая состояние девушки, не пытался ее утешить. Невидимые слезы щекотали Катины щеки, она ощущала их тепло и соленый вкус, подносила руку к лицу, а, может быть, ей только казалось, что она совершает рукой такое простое непроизвольное движение: рука и все тело по-прежнему пребывали в бесплотном недвижимом “ничто”.

– Я понимаю вас, вам нелегко.- Доктор старался говорить как можно убедительней - ему было важно успокоить Катю и уберечь ее от слез.- В вашей жизни произошли большие перемены. Вы потеряли многое, но не все. Главное, вы живы, жив ваш неповторимый мир, ваш рассудок и чувства. Вы способны мыслить, анализировать, рассуждать. У вас есть запас жизненных впечатлений, молодая цепкая память. Вы можете учиться, развивать свои способности, совершенствоваться.

– Нет, Доктор! Я не могу жить во мраке.- Катя воспользовалась секундной паузой и заговорила, волнуясь: - Верните мне мир, в котором я жила. Я хочу видеть людей, звезды и солнце, бегать по росе, любоваться закатом и рвать цветы… Я очень люблю цветы…- Катин голос задрожал и сник.

– Успокойтесь, прошу вас! - Доктор угадал Катино настроение и боялся новой вспышки. Чтобы утешить Катю и отвлечь ее от тяжелых мыслей, он спросил с надеждой: - Вы любите музыку? Я принесу вам интересные записи из своей коллекции.

– Спасибо… Мне нравится Григ.

Катя ушла в свои мысли и как-то незаметно для себя задремала.

В этот раз ее сон был неглубокий, со сновидениями. Она бежала по цветущему полю, в ушах ее свистел пахучий ромашковый ветер, кто-то знакомый бежал рядом с ней, она чувствовала на щеке горячее дыхание, отвечала на пожатье дружеской руки…

Катя проснулась - и первое, что она услыхала, были мокрые шлепающие звуки. Прислушавшись, она догадалась - в комнате делали уборку.

Наверное, уже утро - Доктор еще не пришел, а может быть, она не слышала его прихода - он где-то рядом.

– Доктор! Вы здесь? - позвала Катя.

Раздался громкий стук- кто-то уронил швабру.

– Господи!… Кто тут?- послышался напуганный женский голос.

– Это я. Катя Скворцова… Разве вы меня не видите?

– Господи, страхи какие! Да куда ж тебя сунули, милая?… Стрекочешь, а где не пойму.

– Странно… Разве вы не в одной палате со мной? - озабоченно спросила Катя.

– Да что ты там лопочешь: Палата, палата?!” Не пойму никак, - с досадой отвечал женский голос.- Я уборщица тута второй год, никаких палат не знаю.

– Так где же я? - чуть не крикнула Катя.

– Да кто ты, милая!… В толк никак не возьму, не вижу я тебя. Тут этот самый… институт. Кибер… Кибернетики. Кругом шкафов понаставлено, с машинами этими, что считают…

– А Доктор?… Возле меня дежурил Доктор. Он должен быть здесь.

Катя чувствовала, что теряет опору, и, как утопающий за соломинку, ухватилась за последнюю надежду.

– Нету тут никаких докторов. Не больница, чай… А заходит сюда Багров Игорь Иваныч. Часто их вижу. С бородкой который. Ну еще и его начальство, академик и заведующий Павел Васильевич… Напарница моя расчет взяла, так мне работы прибавилось- комнаты тута большие…

Уборщица постукивала шваброй, что-то говорила, говорила. Катя уже не слушала, сознание ее сверлила-мысль: это не клиника, не больница - ее обманули!… Но зачем?… И вдруг страшная догадка поразила ее. Ей вспомнился многолюдный шумный диспут, свидетельницей которого довелось ей однажды быть: шел спор об искусственном разуме. Молодой ученый с рыжей бородкой и в очках утверждал, что нельзя искусственным путем создать мозг во всем подобный человеческому, человек - общественное животное, он сформирован общественной средой, с которой связан миллионами прихотливых трудноулавливаемых связей. Смоделировать эти связи искусственным путем, видимо, не удастся. Но если нельзя взять крепость в лоб, ею можно овладеть, совершив обходный маневр.

Ученый с рыжей бородкой предлагал ввести в память ЭВМ информацию живого человеческого мозга (при условии, что ее удастся записать и перевести на язык машины). Созданный гибрид, утверждал рыжебородый, будет обладать всеми свойствами человеческой личности, наделен индивидуальностью, иметь свое “я”. Качества человеческого мозга, помноженные на возможность быстродействующего электронно-вычислительного устройства, создадут невиданный по своей эффективности мыслительный орган.

Катя лихорадочно размышляла. Так вот откуда открывавшаяся в ней удивительная способность оперировать гигантскими числами! Страшная мысль предстала перед ней со всей пугающей наготой: она, охваченная ужасом Катя, и есть тот самый гибрид, о котором мечтал на диспуте рыжебородый ученый. А настоящая Катя уже отделена от нее навеки, живет другой независимой жизнью, а может быть, ее и нет в живых, той настоящей Кати, осталась лишь Она, ее тень, запечатленная на гладкой поверхности магнитной ленты. Пройдут года, десятилетия, века, а она - тень некогда жившей девушки, будет жить наедине с собой, в тесном кругу навсегда застывших воспоминаний, и будет пробуждаться к слепой призрачной жизни по прихоти экспериментатора, вставившего магнитную ленту в память вычислительной машины. И она не в силах противиться этому непрошеному воскрешению из небытия, ей будет отказано в естественном праве всего живого - дождаться своего смертного часа и умереть.

Кате вдруг вспомнилось полузабытое видение далекого детства: она, маленькая девочка, пробирается по тонкому бревну, переброшенному через глубокую канаву. Она старается не смотреть в черную пугающую бездну под ногами, но против воли бездна, как магнит, притягивает взгляд, сердце ее останавливается, тело цепенеет, становится непослушным - она чувствует, что падает в яму, и в ужасе кричит… Сейчас Катя испытывает подобное чувство страха, страх все растет, заполняет все уголки сознания, она летит в страшную бездну, и нет рядом спасительной руки, чтобы удержать от падения.

“Я схожу с ума!” - мелькнула лихорадочная мысль. Холодея от ужаса, Катя закричала и вдруг увидела свет. Нет, это не бред, она отчетливо видела яркое световое пятно на фоне белой стены. Она видит.

Зрение вернулось к ней - Доктор оказался прав! Тут же Катя услыхала звуки шагов - человек в белом халате с рыжей бородкой вошел в поле ее зрения и приветливо произнес знакомым голосом:

– Доброе утро, Катя!… Как вам спалось?

Выписка из истории болезни.

“Доставлена в клинику в бессознательном состоянии. Головная травма и нервное потрясение вызвали глубокое торможение мозговых центров.

На восьмые сутки у больной восстановились слух и функции речевого аппарата. Память и интеллект без видимых изменений, обнаружена не проявлявшаяся прежде способность производить в уме сложные арифметические вычисления.

Под влиянием неподвижности, потери зрения и осязания у больной развился комплекс собственной неполноценности, возникло стойкое чувство страха, что могло существенно повлиять на восстановительный характер нервных процессов. С помощью психологического эксперимента больной внушили, что ее сознание - продукт электронного мозга. Последовавший вслед за этим эмоциональный взрыв привел больную в состояние, близкое к шоковому, что, как и предполагалось, способствовало эффективному расторможению зрительного центра. После этого выздоровление больной пошло гораздо успешней… Выписана из клиники в удовлетворительном состоянии”.