"Жаклин Монсиньи. Княгиня Ренессанса ("Зефирина" #2) " - читать интересную книгу автора

два или четыре лакея, по ливреям которых можно было судить о важности
персоны, сидевшей в носилках.

Временами какое-нибудь колесо увязало в грязи, проклятья усиливались.
Но сидевшие в носилках знатные дамы в роскошных платьях, расшитых золотом
или серебром, и в накинутых на голову покрывалах, украшенных жемчугом и
другими драгоценными камнями, оставались при этом невозмутимы.

Юная провинциалка была ослеплена неслыханными богатствами, которые ей
удавалось видеть сквозь щель в занавесках.

На ее наглухо закрытые носилки никто не обращал внимания. На улице
встречалось немало и других упряжек с задернутыми шторками, владельцы
которых желали сохранить инкогнито. Помимо носилок, можно было встретить
множество повозок, предшественниц будущих карет, и всадников.

Зефирина поняла, что она ничего еще в жизни не видела.

Наконец, сопровождавший ее носилки эскорт въехал в богатый квартал, где
мраморные палаццо чередовались с постройками, находившимися еще в лесах.
Было видно, что строительная лихорадка охватила всю флорентийскую знать.

Дочь родовитого дворянина, Зефирина, проезжая, узнавала герб семейства
Медичи на фасаде дворца, построенного лет восемьдесят назад, гербы на
фасадах дворцов Строцци, Питти, Бардини и Моцци.

Дворцы украшали увитые цветами лоджии, колонны из розового с голубыми и
зелеными прожилками мрамора, скульптуры. Несмотря на усталость и тревогу по
поводу участи, которую готовит ей муж, Зефирина не могла не отметить в этих
великолепных сооружениях характерных флорентийских особенностей: иронии,
тонкого художественного чутья, изысканности, ума и любви к зрелищам.

Будь обстоятельства другими, Зефирина не устала бы всем этим
восхищаться, но связывавшие ее веревки, больно впивавшиеся в щиколотки и
запястья, без конца напоминали, что она всего лишь пленница.

Первые факелы зажглись, когда носилки Зефирины проезжали по мосту,
перекинутому через Арно.

Вдоль всего моста, по обе его стороны, расположились лавки ювелиров.

Какой-то нищий, сидя на камне, приставал к прохожим:

- Пожалейте, добрые люди, несчастного горемыку со Старого Моста...

Вдруг Зефирина вздрогнула.

Из одной лавки вышла женщина с лицом, скрытым под черным покрывалом.
Парчовое платье, отделанное стеклярусом, свидетельствовало о ее высоком
положении. Но еще большее внимание Зефирины привлекло следовавшее за ней