"Карин Монк. Ведьма и воин " - читать интересную книгу автора

разрезал веревки на запястьях. Ее руки завели за столб и снова связали.
Другой веревкой ее тело было накрепко прикручено к столбу. Это будет долго
поддерживать ее в вертикальном положении, и она не сразу упадет в огонь. Эта
мысль несколько успокоила девушку. Почему-то ей казалось, что умереть стоя
более благородно.
Сопровождавшие ее охранники ушли, по ступенькам помоста торопливо
поднялся довольно тучный отец Томас.
- Ну, Гвендолин, ты наконец готова признаться в своих грехах и
попросить у Господа прощения за тот путь зла, который ты избрала? - громко
спросил он, стараясь, чтобы аудитория услышала его.
Она отвернулась от его пропитанного элем дыхания.
- Я не повинна ни в каких грехах, отче.
Отец Томас нахмурился.
- Давай, девушка. Скоро ты предстанешь перед Господом. Если сейчас ты
не будешь молить его о прощении, он отправит тебя прямо в преисподнюю, где
твоя душа будет вечно гореть в адском пламени.
- Тебе не поможет даже священник, исчадие ада, - раздался дрожащий от
ярости мужской голос.
- Даже сам дьявол! - добавил кто-то другой.
Гвендолин пристально посмотрела на отца Томаса:
- А если я признаюсь, то получу прощение у людей моего клана?
- Ты обвиняешься в убийстве и колдовстве, - напомнил он, качая головой.
Затем он повернулся к зрителям, воздел руки к небу и величественно
закончил: - Ни одна женщина, виновная в таких ужасных преступлениях, не
сможет избежать вечных адских мук. Господь отвергнет их в своем гневе, и
огонь преисподней поглотит их.
Толпа одобрительно загудела.
Гвендолин на мгновение задумалась.
- Если у меня все равно нет надежды избежать смерти, тогда я не вижу
причины, чтобы лгать вам, отец мой.
Отец Томас казался озадаченным, но ему удалось взять себя в руки.
Священник глубокомысленно кивнул и сложил руки на своем огромном животе.
- Господь все слышит, - заверил он девушку.
- Я невиновна. Вспомни об этом сегодня вечером, когда ты, одетый в
лучшие одежды, будешь сидеть за столом и запихивать в себя столько еды,
сколько ребенку хватило бы на целый месяц. Подумай о том, что ты виновен в
моей смерти, и молись, чтобы кусок не застрял у тебя в горле.
Его круглое лицо побагровело от гнева.
- Как смеешь ты так разговаривать со слугой Господа?
- Если бы ты действительно был слугой Господа, то постарался бы
защитить, а не уничтожить меня.
- Твоими устами говорит дьявол. Ты была еще ребенком, когда сожгли твою
мать, но она, наверное, успела передать дочери гнездившееся в ней зло.
- Моя мать не больше виновна в колдовстве, чем я.
- Тебя сожгут, Гвендолин Максуин, и твоя черная душа попадет прямо в
ад, которому она принадлежит. - Он быстро перекрестился и стал деловито
спускаться по ступеням.
- Господь свидетель, я не сделала ничего плохого, - возразила она. - И
когда Он поймет, что меня просто убили, то именно ты отправишься в
преисподнюю.