"Евгений Монах. Улыбнись перед смертью (Повесть)" - читать интересную книгу автора

который вытеснил марихуану. Наркотики приходят из Центральной
Азии, прежде всего из Таджикистана. Потребителей этого товара
много, и среди них преобладают подростки, что говорит о хороших
перспективах этого бизнеса в будущем".
Другие виды бизнеса, например игра, не приносят денег, считает
Монах, из-за больших расходов на безопасность (50 охранников на
заведение с жалованьем по крайней мере в тысячу долларов).
Контрабанда металлов, с другой стороны, - это сфера, которая
имеет свои корпоративные легальные цепочки и прибегает к
преступным кругам как к вспомогательной службе. Заказные
убийства также не приносят много. Раньше платили по 1000
долларов за голову (если будущий мертвец не имел охраны и не был
выдающейся персоной), сегодня тарифы поднялись до 2000. Когда
Монах в интервью "Известиям" назвал эти расценки, его ребята
рассердились и обвинили его в том, что он вредит рынку.
Писатель считает, что обладает преимуществом перед другими
авторами этого жанра - своим глубоким и техничным знанием
преступного мира.
Со временем Монах хочет порвать также с тематикой, которая
занимает его сегодня, чтобы писать книги романтических и
лирических расказов.
1

Пистолетная пуля шаркнула по коже виска, начисто сбрив на нем
волосы и превратив меня в какого-то дурацкого панка. Ответным
выстрелом я утихомирил этого парикмахера, навсегда отбив у него
охоту заниматься наглой корректировкой чьей-либо прически.
Но если честно, я палил на огненный выхлоп и в "чайник"
стрелявшего угодил чисто случайно. В узком желтом луче Цыпиного
фонарика я увидел, что моя пуля нашла свое "мясо", не улетев в
"молоко", как обычно случается в кромешной тьме.
Обширный подвал политехнической академии, куда мы с Цыпой
вломились, чуть было не стал моей могилой. Но береженого Бог
бережет: спускаясь по выщербленным каменным ступенькам, я
бдительно держал верного "братишку", сняв с предохранителя, на
боевом взводе, так как вооруженный отпор нашему визиту без
пригласительных билетов был вполне вероятен.
Могилой подвал все же стал, но для другого. Я склонился над
трупом. Мой малокалиберный "Марголин" проделал ювелирно
аккуратную дырку чуть выше переносицы, и лицо множно было
опознать без особого труда. Гримаса смерти не слишком его
обезобразила. Она лишь сделала его бессмысленным и пустым. Это
был он, Дмитрий Карасюк, чью фотографию мне нынче вечером
показал Серж Гриненко по кличке "Грин". Ну, что ж, можно
констатировать, что просьбу последнего я выполнил в лучшем виде.

В карманах потерпевшего я обнаружил связку ключей, кожаную
записную книжку и восемь тупорылых патронов россыпью к его
"Макарову". Не мудрствуя, забрал все, не забыв и валяющийся
рядом пистолет.