"Баурджан Момыш-улы. Спина (Военный рассказ) " - читать интересную книгу автора

Сегодня ночевал где-то в конюшне штаба. Ей-богу, жалко парня.
- Ну что бы вы посоветовали, Иван Данилович? Не могу же я на его
реабилитацию жертвовать без всякой надобности жизнью десяти солдат?
- Это, конечно, верно, - глубоко вздохнул Иван Данилович, - признаться,
я боюсь, как бы он...
- Не бойтесь, Иван Данилович. Человек, который в тот же день не нашел в
себе силы воли наложить на себя руки, на пятые сутки этого не сделает. Лишь
актеры стреляются, да и то на сцене. Пока назначьте его офицером связи в
штаб дивизии. Он там кое-кому быстро понравится.
- Вот это идея! Слушаюсь! - обрадованно ответил Иван Данилович.


* * *

В эту ночь в неверном сне, в дремоте меня преследовал капитан то своими
"номерами военной балерины", то согбенной и бесформенной спиной и слегка
дрожащими мизинцами, то решительным лицом, умоляющим послать его на смерть;
этот кошмар продолжался до утра.
Я проснулся, чувствуя себя разбитым. Из зеркала на меня смотрел человек
с помятым лицом, с отеками под глазами. Я был недоволен и собой и капитаном.
Я обвинял его, обвинял себя.
Через месяц мне позвонил начальник штаба дивизии и спросил, не возражаю
ли я, если капитана послать офицером связи в штаб армии. Я дал свое
согласие.
Малярчук был назначен командиром. Про капитана вскоре все забыли.
Шли дни, шли недели, шли месяцы, испытывая наш характер, нашу волю,
нашу верность долгу, нашу верность перед совестью - высокие моральные
принципы нашей жизни, Война все еще продолжалась. [487]
После кратковременной отлучки с фронта я был назначен командиром
дивизии. О сменившем меня в должности командира полка Иване Даниловиче я
знал, что он погиб и ему посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.
Что стало с капитаном и Малярчуком, - мне не было известно.
Однажды на рекогносцировке я вошел на НП командира батальона соседней
дивизии. В узком срубе в стереотрубу смотрел майор и говорил артиллерийскому
наблюдателю, сержанту:
- Гей, сержанте, що у тэбэ на чоли - очи чи дви дирочки з стеклом? Куда
ты доселе зарився? Що там пид копицею? Що це там пид тою вербою? Я тэбэ
пытаю сержанте.
По голосу и богатырским плечам я узнал Малярчука.
- Здоровенький був, дюжий хлопче! - не выдержал я.
Малярчук вздрогнул, обернулся, торопливо встал и вытянулся, приложив
руку к пилотке. Я едва узнал его - глубокий шрам серпом багровел на правой
щеке. Он улыбнулся, отчего шрам сделался еще глубже, искажая его лицо.
- Здравья желаю! Це вы, товарищу полковник? Значить, вы живый? Ой, як
це гарно! Чудово!
Встреча наша была трогательной. Малярчук год как командовал батальоном.
Хорошо, что он жив и стал боевым командиром. Хорошо.
Кончилась война.