"Саша Молох. Клинок Ворона " - читать интересную книгу автора

спину толкало.
Натянув успевшую высохнуть куртку, я закинула на плечо рюкзачок,
несколько секунд потопталась на месте, борясь с собственной
стеснительностью, а потом все же прошептала:
- Спасибо.
Костер и полянка промолчали.
Наугад выбрав направление, я бодро зашагала вперед. Забавно, но идти
стало значительно легче. Похоже, я приобрела необходимый навык передвижения
в особо заснеженных условиях. Отойдя метров на сто, я обернулась. Может,
чтобы напоследок полюбоваться отблеском зеленого пламени?
Полянки не было. На том месте, где она должна была находиться, стояли
уже опостылевшие деревья, чуть светясь в сумраке серо-серебристой хвоей.
Наверно, следовало бы удивиться, или выругаться в лучших традициях
фантастических фильмов: в тот момент, когда главный герой обнаруживает
что-то, способное поразить его недоразвитое воображение, он говорит "твою
мать".
Удивляться не хотелось, ругаться тем более, поэтому я просто
развернулась и двинулась прежним курсом. Погребенные под снегом километры
равнодушно ложились под ноги. Оставалось только равномерно передвигать
конечности, да считать шаги.
Голову занять было решительно нечем. Думать о том, как волнуются
вернувшиеся раньше времени родители - поочередно таская друг другу
валерьянку - не хотелось. Все равно сделать я ничего не могла, а выматывать
себе душу, представляя заплаканное мамино лицо, и этим превращать и без того
нерадостную дорогу в адские круги - не мой метод. Нет, я не равнодушная, и
родителей своих очень люблю, просто я фаталист: когда есть возможность
что-то изменить - приложу все силы, а когда она отсутствует - сожму зубы и
смирюсь. К слову, поступать так мне приходилось редко, ведь как сказал
кто-то мудрый, "Из каждой ситуации есть как минимум два выхода". Только
забыл предупредить, что есть одна загвоздка - оба выхода могут оказаться
очень неприятными.

* * *

Восемь костров. Старые привычные понятия "день" и "ночь" здесь
перестали иметь всякое значение. Я исчисляла жизнь кострами. С точностью
снайперской пули выходила я на идеально круглые площадки, творцу которых
позавидовали бы шутники, рисующие фигуры на зеленых полях Англии; просила
разрешения отдохнуть, но ни разу не получила ответа; полудремала,
полубодрствовала, глядя на зеленое пламя; благодарила и двигалась дальше;
оглядывалась и видела лишь лес.
За время пути я успела повторить все, чему меня учили сначала в школе,
а потом в колледже: мысленно написать десяток сочинений по литературе и
также мысленно порвать их в клочья; вспомнить теорию эволюции и освежить в
памяти историю Древнего царства; разгадать пару загадок вселенной и тут же
за ненадобностью выкинуть ответы из головы.
Иногда начинало казаться, что я попала в какую-то разновидность
персонального ада, где вместо чертей и котлов - снег и деревья. И наказанием
является вечный путь через лес.
Девятая по счету ночевка отличалась от остальных хотя бы тем, что