"Павел Молитвин. Путь Эвриха" - читать интересную книгу автора

неожиданно ставшего похожим на потушенный факел, покинутую хозяевами юрту,
подстреленную птицу, которая, ломая крылья, падает наземь... В голове Тайтэки
всплыл рассказ Алиар о том, как нанг кокуров, узнав о смерти второй жены, в
неистовстве изрубил юрту и едва не искалечил дюжину нукеров, повисших у него на
руках, дабы не лишил он себя жизни в припадке бессильной ярости. Говорят, горе
помутило тогда разум Тамгана и четверо суток его держали связанным по рукам и
ногам, ибо он никого не узнавал и, верно, изошел бы черной желчью, не выпусти
из него шаман дурную кровь.
Что же наделала она неосторожными своими словами? Не вернется ли к нему
вновь безумие? Тайтэки попятилась от угрюмо молчащего нанга, кусая губы от
жалости и страха и в то же время убеждая себя, что поступила правильно. Чары,
навеянные страстной речью Тамгана, рассеялись, и теперь она отчетливо понимала,
что едва ли он в самом деле мог полюбить ее с одного взгляда - они встречались
и раньше, но вид ее не производил на него особого впечатления. Скорее всего
Тамган хотел взять ее в жены, дабы заполнить пустоту, образовавшуюся в его
жизни после смерти второй жены. Он придумал свою любовь, но при чем здесь она,
Тайтэки? Пусть влюбляется в кого угодно, ей совершенно не нужен сумасшедший
муж. Кто будет отрицать, что его в самом деле преследуют несчастья, если первая
жена и сын его умерли от мора, пронесшегося по Вечной Степи лет шесть-семь
назад, а вторая жена...
- Напрасно ты отвергла меня. - Тамган поднял голову и устремил на девушку
тяжелый, неподвижный взгляд, от которого мурашки побежали у нее по спине. - Ты
все равно будешь моей. Рано или поздно. В одном ты права: Боги Покровители
ополчились против меня. Великий Дух забыл обо мне. Так почему бы и мне не
забыть о жалости и милосердии? Почему бы силой не взять у жестокосердной судьбы
то, чего она не пожелала дать мне добром?..
Голос Тамгана был глух и бесстрастен, и это испугало Тайтэки куда больше,
нежели вспышка гнева, которую она ожидала.
- Как смеешь ты угрожать мне, дочери Нибунэ, невесте Фукукана?! -
вопросила девушка звенящим от негодования и плохо скрытого страха голосом. -
Ступай прочь, иначе я позову нукеров! И хоть ты и нанг, они прогонят тебя с
Кургана Предков хлыстами! Эй, шаманы! Подите сюда! Не пора ли наконец начать
церемонию очищения?
Заметив приближающихся шаманов и следовавших за ними по пятам
девушек-невест, Тамган повернулся и вышел из освещенного кострами круга. Еще
несколько мгновений Тайтэки могла видеть его удаляющуюся фигуру, а затем нанг
кокуров канул во тьме, сгустившейся вокруг Кургана Предков.
На темно-синих халатах шаманов позвякивали металлические фигурки Богов
Покровителей, головы покрывали шапочки с торчащими в разные стороны золотыми
спицами, олицетворявшими солнечные лучи. Шаманы пели дребезжащими голосами,
обмакивали кисточки из птичьих перьев в чаши с архой и брызгали ими на юрты и
шатры, в которые еще до заката молодые мужья должны были ввести трепещущих в
предвкушении первой брачной ночи жен.
Рокот бубнов, слова молений и благопожеланий мало-помалу стихли. Ведомая
шаманами процессия, состоявшая из невест и их родичей, во главе с Тайтэки и
Нибунэ обошли юрты женихов, и теперь пришло время церемонии, называвшейся
Раздачей жен, начаться которая должна была, естественно, у шатра нанга
хамбасов.
По знаку одного из шаманов нукеры Фукукана расстелили перед входом в шатер
белый войлок, подожгли заранее разложенные по обеим сторонам от него кучки