"Владимир Моисеев. Букашко " - читать интересную книгу автора

А., мне неведомо.
Самое удивительное, пожалуй, то, что мою службу в Кремле называли
работой. В первое время я и сам иногда так выражался, когда делился с женой
легендами о своих трудовых подвигах. Естественно, с изрядной долей иронии -
работа, мол... Мне было выделено специальное помещение, служебный кабинет,
где я и проводил время с 9-00 до 18-00, ожидая внезапного вызова товарища
А.. Считалось, что на мне висит вся текущая подручная интеллектуальная
канитель, с которой приходится сталкиваться руководящим работникам при
осуществлении ими своих служебных обязанностей. На практике товарищ А.
нуждался в моих услугах крайне нерегулярно. Сначала мне было неловко
находиться в вынужденном простое. Но когда я обратился к товарищу А. за
заданием, он резко оборвал меня, не скрывая раздражения:
- Проявляйте инициативу, товарищ Корольков!
Впрочем, меня такое положение вещей вполне устраивало, поскольку
позволяло без помех и нервотрепки заниматься монографией о повадках диких
муравьев.


*

Иногда мое безмятежное существование нарушалось довольно забавными
происшествиями. Не прошло и недели со дня моего появления в Кремле, как я
попал в довольно пикантную ситуацию. Я осматривал длинные коридоры -
основную достопримечательность здания, и вдруг навстречу мне попался
странный человек. Не знаю, вынырнул ли он из какого-нибудь кабинета или
просто материализовался в воздухе, но факт остается фактом, - передо мной
стоял высокий, с гордо посаженой головой мужчина в строгой серой шинели. Его
острая бородка и пронзительный взгляд буквально загипнотизировали меня.
Сразу вспомнился анекдот о том, как купец Иванов еще в XVII веке открыл
рентгеновские лучи. "Я тебя, заразу, насквозь вижу", - любил он говаривать
своей жене. В руках незнакомец держал обычную общепитовскую тарелку, на
которой лежало штук пять котлет.
- Не желаете ли котлетку, товарищ? - обратился он ко мне. - Попробуйте,
это исключительно вкусная котлетка. Рекомендую...
Человек показался мне знакомым. Его образ определенно отпечатался в
глубинах моей памяти. Но вот где я мог его видеть, вспомнить никак не
удавалось. Может быть, на каком-нибудь митинге, а может, просто на
фотографии в газете "Правда".
Незнакомец натужно, скрюченными руками протянул мне тарелку. И вдруг с
пронзительным криком: "Не-е-ет!", бросился прочь.
Поступив на службу в Кремль, я дал себе слово ничему не удивляться,
поэтому не придал этой встрече особого значения и отправился на свое рабочее
место, решив не забивать себе голову всякой ерундой. Меня ожидала работа над
чрезвычайно важной главой о проникновении чуждых влияний в среду
законопослушных диких муравьев.


*

Не следует думать, что моя служба проходила уж так безоблачно. Очень