"Игорь Моисеенко. Сектор обстрела (Неизвестная война: Афган) " - читать интересную книгу автора

Халилов продолжил:
- У нас только Мася.
- А если они его уже сняли? - произнес Рустам после жутковатой паузы.
Противник не давал прийти в себя. Одна из пуль разнесла камень над
головой Мамедова.
Рустам размахнулся на бойцов локтем:
- Как дал бы обоим. Два барана...
- Наче, один, - Старостенок, похоже, не понял, что речь идет не о
стрелке.
У Юсуфа глаза из орбит полезли:
- А если один только прикрывает?.. А остальные?... Масленка вяжут?..
Равиль уже не знал, что делать. Что творилось за кустами, он не видел.
И брата не было видно нигде. Мелькнула страшная догадка: "Что если они его
взяли?" И граната взорвалась приглушенно: "Будто в воде... У машины остался
только один аскер". Тут же его осенила дерзкая мысль: "Может, попробовать
захватить машину?" Его учили обращаться с орудием БПМ... Будто из прошлой
жизни всплыла картинка учебного полигона в Харькове. Их с Орханом еще тогда
начальник материальной части путал. Заставил Равиля стрелять дважды. И за
брата тоже. "Орхана нужно спасать..."
На девятой машине расслаблялись кто, как мог и кого, где сморила
усталость, после ночного дежурства. На костре грелся термос с водой. Шамиль
с Магомедом готовились хлебнуть чайку. Эти дрыхли, как и положено нормальным
людям, по ночам. Этим служба была вообще до фени. Команды офицеров они
принимали с вызывающими оговорками и только ротного не то, чтобы боялись -
уважали, как командира, подчинение которому диктуется уставом и самой
армейской жизнью. Смелые и наглые, прекрасно подготовленные на гражданке
дзюдоисты, они никому не позволяли криво смотреть в их сторону. По любому
мельчайшему поводу они могли мгновенно собрать десятка три земляков, таких
же отчаянных головорезов. Те сбежались бы по первому зову, хоть бы
находились у черта в зубах, и запросто переломали бы все кости хоть роте
десантуры.
Лишь однажды этот закон не сработал. Тогда поймали чеченца на продаже
патронов. Тот перед дембелем продал "баченку"* *(на фарси "бача" - мальчик
для битья и утех. Во время описываемых событий применялось как дружеское
обращение) за тысячу афганей сто патронов. А через пару дней пули из этих
патронов нашли в телах четверых "шурави". Откуда стреляли, вычислили без
труда. По маркировке на гильзах особисты определили подразделение, из
которого к моджахедам "ушли" боеприпасы. А еще через месяц афганский
царандой взял того мальчишку - душманского связного, который и указал на
чеченца, продавшего ему патроны. Устроили показательный суд. Вся бригада
видела, как земляки плевались в сторону подонка. Ему семь лет дали. Но
говорят, он даже до Союза не доехал. Говорят, свои же земляки где-то по пути
следования и задушили.
Разрыв гранаты никого не привел в замешательство. Солдаты частенько
рыбачили таким способом. Ящик гранат чудесно заменяет десяток спиннингов.
Бойцы встрепенулись только, когда со стороны Кабула донеслись первые частые
очереди.
- Цымбал, подъем! - заорал Магомед.
Цымбал и сам уже очнулся от полудремы. Он давно отвоевал себе место под
передним катком левой гусянки. Сюда солнце со своими луч-мечами проникало