"Софья Могилевская. Театр на Арбатской площади (Повесть) " - читать интересную книгу автора

Глава вторая. О том, как Санька две затрещины снесла, а подзатыльника
не стерпела

Только успела она ступить на землю, услыхала возле себя:
- Вот она, твоя чернявая...
Не дочь, а чернявая, подумала Санька. Стало быть, и эта знает, что она
подкидыш.
Подскочив к Саньке, мачеха заорала:
- Ты где ж пропадала, окаянная твоя душа?
А Санька в ответ ни слова, будто онемела. Молчок, и всё тут!
- Не слыхала, что ли, как тебя кричали?- громче прежнего заорала
Степанида.- Оглохла?
И на этот раз Санька промолчала. Стоит, словно каменная. И глаза в
землю уперла.
Степанида даже позеленела от злости. Ишь ты, гордячка! II слова из нее
не вытянешь.
- Ты что, надолго молчать взялась?
Тут Санька подняла на мачеху глаза. А в глазах - одна дерзость и
непокорность.
У Степаниды руки зачесались: ох, и нахлещет же она сейчас девку!
Однако такая ярая злоба была в Санькиных глазах, что руки-то у
Степаниды хоть чесались, а подняться не поднялись.
- Иди репу копать. Дел невпроворот, а она баклуши бьет!
- Не пойду.
- Как это не пойдешь?
- Не пойду, и весь сказ...
- Да ты что?!
- А ничего. Посылай своих девок, на моем горбу наездились.
Предовольно с меня... Хватит! Пусть твои спину гнут, а я посижу да
погляжу.
Тут Степанида дала волю рукам. Ястребом кинулась на Саньку-шлеп ее по
одной щеке! Шлеп ее по другой щеке!.. Вот уж истинно говорят - мать высоко
руку поднимает, да не больно бьет, а уж как у мачехи рука опустится, так
огнем щеки загорятся.
От Степанидиных затрещин щеки у Саньки и правда запылали алым пламенем.
Тут подошел Лука.
- Чего разорались? На весь околодок крик подняли.
- Ты глянь на свою злодейку... Ей - слово, она-десять! Ей говорю - иди
репу копать, отец велел. Она - не пойду! Да что ж это такое?
Осатанела девка!
А Санька стояла - не подступись. Губы прикусила, щеки разрумянились,
глаза горят.
Ну и ну... Ведь правда осатанела!
Лука подошел к ней и тихо, но с угрозой приказал:
- Иди репу копать. Надобно на базар ехать.
А Санька ему свое, да громко, да на весь двор:
- Не пойду. Посылай Любку с Марфуткой.
- Люди добрые, что придумала! Моих лебедушек...
Может, Саньке в ту минуту и смешно не было, может, и вовсе смеяться не