"Сергей Могилевцев. Голубка (Комедия) " - читать интересную книгу автора

мальчишка, строю грандиозные планы. Другие в моем возрасте уже все написали,
а я только лишь собираюсь начинать свой гениальный роман. А гениальные
романы, Маша, заранее никто не планирует, они рождаются сами собой, легко и
играючи, и специально их создать невозможно. Обо мне никому неизвестно
дальше этой прекрасной провинции. Я провинциальный писатель, Маша, и
останусь таким до конца моих дней. Все мои наполеоновские планы затеряны
там, в туманной молодости, о которой я уже почти и не помню. Я несчастлив,
Маша, я глубоко и безнадежно несчастлив, а тут еще ты добавляешь каплю яда в
мое и без того переполненное горечью сердце.
М а р и я П е т р о в н а (гладя его по голове). Все хорошо, милый,
все хорошо, не надо слишком отчаиваться, все со временем образуется, и
станет прекрасным! А Корецкий пусть немного поживет здесь на даче. Места
теперь здесь достаточно, и никому от этого плохо не будет.

С п е р а н с к и й затихает у нее на коленях, словно уснувший ребенок.
С а ш а все так же сидит молча и смотрит прямо перед собой.
К о р е ц к и й, до этого продолжавший стоять, неожиданно ухмыляется,
садится за стол, и, налив себе полный бокал вина, залпом выпивает его.
На балкон второго этажа выходят А н д р о н о п у л о и В а с и л и с а
И в а н о в н а.

В а с и л и с а И в а н о в н а (скептически разглядывая С п е р а н с
к о г о , лежащего на коленях у М а р и и П е т р о в н ы). Все мужчины,
Мария Петровна, одинаковы, что писатели, что простые водопроводчики. Вот мой
Андронопуло, когда выпьет лишнего, тоже называет меня мамочкой, и просит,
чтобы я его гладила по голове.

А н д р o н о п у л о изображает некое подобие улыбки.
М а р и я П е т р о в н а продолжает машинально гладить С п е р а н с к
о г о.
С а ш а по-прежнему сидит неподвижно, глядя прямо перед собой.
К о р е ц к и й неожиданно хватает бутылку, выливает ее до конца,
залпом осушает бокал, и начинает хохотать, запрокинув кверху голову. Хохот
его похож на вой.

КАРТИНА ШЕСТАЯ

Днем.
Двор дачи.
С п е р а н с к и й и Р и х т е р.

С п е р а н с к и й. Эти краски августа, Рихтер, способны свести
человека с ума.
Р и х т е р. Вы так думаете?
С п е р а н с к и й. Я это знаю. И еще эта дымка, которой временами
тянет на берег. От нее вообще нет спасения. Это хуже, чем сумасшествие.
Р и х т е р. Что может быть хуже, чем сумасшествие?
С п е р а н с к и й. Смерть, Рихтер. Смерть хуже, чем сумасшествие.
Р и х т е р . Не переживайте. Глотните вина. Сегодня такое яркое
солнце.