"Патрик Модиано. Вилла "Грусть"" - читать интересную книгу автора

дня".



8


- Наисветлейшего портвейну, малыш... - повторяет Мейнт.
Барменша в недоумении:
- Наисветлейшего?
- Да, самого-самого светлого.
Но звучит это как-то неубедительно.
Он отирает ладонью свои небритые щеки. Двенадцать лет тому назад он
брился два-три раза в день. В бардачке "доджа" всегда валялась
электробритва, по его словам, она ему не годилась, слишком уж у него
жесткая щетина. Самые прочные лезвия не берут. Ломаются.
Барменша возвращается с бутылкой "Сандемана" и наливает ему рюмку:
- У меня нет наисветлейшего... - она произносит "наисветлейшего"
шепотом, словно это неприличное слово.
- Не беда, малыш, - отвечает Мейнт с улыбкой.
И мгновенно молодеет. Он дует в стакан и смотрит на рябь в нем.
- Малыш, а у вас соломинки не найдется?
Она нехотя, насупившись, приносит ему соломинку. Ей лет двадцать - не
больше. Она, должно быть, думает: "До каких пор этот болван собирается
здесь торчать? А вон тот, клетчатый, в углу?" Каждый вечер в одиннадцать
часов она заступает на место Женевьевы, которая еще в начале шестидесятых
стояла весь день за стойкой в "Спортинге". Миниатюрная блондинка. Кажется,
у нее были шумы в сердце.
Мейнт оглянулся на клетчатого. Самое примечательное в нем - это пиджак
в клетку. В остальном - полное ничтожество. Носатый, с черными усиками и
темными волосами, зачесанными назад. Только что казалось, что он в дымину
пьян, а теперь сидит как ни в чем не бывало, с едва заметной самодовольной
ухмылкой.
- Прошу соединить меня, - говорит он неуверенно, с трудом ворочая
языком, - с номером 233 в Шамбери...
Барменша набирает номер. На том конце провода кто-то берет трубку. Но
клетчатый сидит не шелохнувшись.
- Послушайте, там ведь подошли, - беспокоится барменша.
Но он замер, вытаращив глаза и слегка выставив подбородок.
- Эй!
Застыл как изваяние. Она вешает трубку. Ей, наверное, не по себе. Эти
двое какие-то странные... Мейнт смотрит на клетчатого нахмурившись. Через
некоторое время тот произносит еще невнятней:
- Прошу меня соединить...
Барменша только фыркает. Тогда Мейнт сам набирает номер. Ему отвечают,
и он протягивает трубку клетчатому, но тот по-прежнему неподвижен. Смотрит
на Мейнта, вытаращив глаза.
- Берите, берите трубку, - бормочет Мейнт.
Наконец кладет трубку на стойку и недоуменно разводит руками.
- Вам, должно быть, спать хочется, малыш? - спрашивает он барменшу. -