"Патрик Модиано. Вилла "Грусть"" - читать интересную книгу автора

Из вежливости я обернулся.
- Скажите, вы не из семьи александрийских Хмара?
Он склонился и буквально пожирал меня глазами, и тут я понял, откуда
взялась эта фамилия, хотя мне казалось, что я выдумал ее сам: она
принадлежала одному семейству в Александрии, о котором отец мне часто
рассказывал.
- Да. Это мои родственники, - ответил я.
- Так вы египтянин?
- Да, отчасти.
Он растроганно улыбнулся. Ему так хотелось еще расспросить меня, и я
мог бы, конечно, рассказать ему о вилле Сиди-Бирш, в детстве я прожил там
несколько лет, о дворце Абадина и таверне "Пирамиды", обо всем этом я
сохранил довольно смутное воспоминание. Мог бы и сам спросить его, не
родственник ли он одному из сомнительных знакомых моего отца, некоему
Антонио Пулли, доверенному лицу и "секретарю" короля Фарука. Но я был
слишком увлечен наблюдением за Ивонной и Хендриксом.
Она все танцевала с крашеным перестарком - волосы он красит, это точно!
Может быть, она делает это с какой-то конкретной целью, и, когда мы
останемся одни, она мне все объяснит? А может быть, просто так, без всякой
цели. А если она обо мне забыла? Моя личность казалась мне такой
недостоверной, что даже мелькнула мысль, а вдруг она сделает вид, что мы с
ней незнакомы. Пулли сел на стул Мейнта.
- Я в Каире знавал Анри Хмару... Мы виделись каждый вечер "У Гроппи"
или в "Мена-Хаусе".
Можно подумать, он доверяет мне тайну государственной важности.
- Постойте... Как раз в том году король появлялся повсюду с одной
французской певицей... Знаете эту историю?
- Да, конечно...
Он перешел на шепот, боясь каких-то невидимых соглядатаев.
- А вы тоже бывали там?
Слабый розовый свет освещал теперь танцплощадку. На мгновение я потерял
из виду Ивонну с Хендриксом, но вот они снова показались. Их закрывали от
меня танцующие: Мейнт, Мэг Девилье, Фоссорье и Тунетта Ролан-Мишель.
Последняя, выглядывая из-за плеча мужа, сделала им какое-то замечание.
Ивонна рассмеялась в ответ.
- Вы же знаете, о Египте невозможно забыть. Невозможно... Иногда по
вечерам я вообще не могу понять, зачем остался здесь...
Я тоже вдруг перестал понимать, зачем я здесь, а не в "Липах" с моими
старыми газетами и телефонными справочниками? Он положил мне руку на
плечо:
- Я готов отдать что угодно за то, чтобы вновь очутиться на террасе
"Паструдиса"... Разве можно забыть о Египте?
- Но "Паструдиса", наверно, больше нет, - пробормотал я.
- Вы уверены?
На площадке Хендрикс, воспользовавшись темнотой, гладил Ивонну пониже
спины.
Мейнт направился к нашему столику. Без дамы. Брюнетка уже танцевала с
другим кавалером. Рухнул на стул.
- Ну, о чем мы тут болтаем? - сняв в темноте очки, он посмотрел на меня
с ласковой улыбкой. - Держу пари, Пулли рассказывал вам свои арабские