"Патрик Модиано. Из самых глубин забвения" - читать интересную книгу автора

моем присутствии. Внезапно я стал лишним. Наверное, лучше было бы оставить
ее одну. Я уже искал предлог, чтобы попрощаться, но тут она бросила на
меня взгляд, сначала отсутствующий. А уже потом увидела меня.
Молчание нарушил я:
- А как ваш грипп? Проходит?
- Надо раздобыть аспирин. Не знаете аптеку поблизости?
Если разобраться, то до тех пор моя роль заключалась в том, чтобы
находить им ближайшие почтовые отделения и аптеки.


Ближайшая аптека находилась возле моего отеля, на бульваре Сен-Жермен.
Она купила не только аспирин, но и флакончик эфира. Несколько минут мы шли
вместе, до угла улицы Бернардинцев. Она остановилась у входа в мой отель.
- Если хотите, можем поужинать вместе.
Она пожала мне руку, улыбнулась. Я еле удержался от того, чтобы не
попросить ее остаться со мной.
- Зайдите за мной в семь, - сказала она.
И повернула за угол. Я не смог удержаться, чтобы не смотреть ей вслед.
Она удалялась по направлению к набережной, в своей кожаной, такой не
подходящей для зимы, куртке, засунув руки в карманы.
Я не выходил из номера до самого вечера. Отопление больше не работало,
и я лег на кровать прямо в пальто. Время от времени я впадал в полусон или
неотрывно смотрел в какую-нибудь точку на потолке, думая о Жаклин и Жераре
Ван Бевере.
Вернулась ли она в свой отель? Или у нее было свидание с кем-то
где-нибудь в Париже? Я вспомнил один вечер, когда она оставила нас одних,
Ван Бевера и меня. Мы пошли вдвоем в кино, на последний сеанс. Ван Бевер
показался мне озабоченным. Потащил он меня в кино только для того, чтобы
скоротать время. Около часа ночи мы снова встретились с Жаклин в кафе на
улице Кюжас. Она не рассказала, чем занималась весь вечер. Да Ван Бевер и
не задал ей ни единого вопроса, будто мое присутствие мешало им говорить
совершенно свободно. В ту ночь я был лишним. Они проводили меня до
гостиницы "Лима". Молча. Это было в пятницу, а назавтра они, как обычно,
уезжали в Дьеп или в Форж-лез-О. Я спросил, в каком часу у них поезд.
- Завтра мы останемся в Париже? - сухо ответил Ван Бевер.
Они оставили меня перед гостиницей. Ван Бевер сказал: "До завтра", руки
мне не пожал. А Жаклин улыбнулась мне, но несколько принужденно: словно
боялась или не хотела оставаться наедине с Ван Бевером, Словно предпочла
бы присутствие третьего Лица. Но когда я поглядел им вслед, увидел, что
Ван Бевер взял Жаклин за руку. О чем они говорили? Может, Жаклин в чем-то
оправдывалась? Может Ван Бевер в чем-то ее упрекал? Или я это сам
придумал?


Когда я вышел из отеля, было уже темно. Я дошел до набережной по улице
Бернардинцев. Постучал в ее дверь. Она открыла. Она была в одном из своих
вязаных косичками свитеров под горло и черных, зауженных книзу, брюках.
Босиком. Кровать у окна была разобрана. Шторы задернуты. Абажур с ночника
был снят, но малюсенькая лампочка оставляла часть комнаты в тени. И тот же
запах эфира, еще сильнее, чем всегда.