"Лиланд Модезитт. Башни Заката (Отшельничий остров #1) [F]" - читать интересную книгу автора

оседает на рукавах парки. Несостоявшийся консорт шевелит пальцами ног,
дабы удостовериться, что не отморозил их, а затем садится и извлекает из
вещевого мешка пакет с походными припасами. Он начинает с ломтика сухого
блока; во рту пересохло, и жевать трудно.
Затем Креслин смачивает губы струйкой воды из фляги. Когда вода
кончится, он набьет флягу снегом и таким образом возобновит запас.
Оставшиеся сушеные фрукты и сыр юноша снова укладывает в мешок.
Если не считать тихого поскрипывания ветвей и едва слышного шелеста
снежной пыли под дыханием ветерка, среди высоких елей царит полная тишина.
Пора уходить, но прежде необходимо справить нужду, несмотря на холод,
и замаскировать лежбище. Ночные ветры замели его след - этого пока
достаточно. Теперь для маленького отряда стражи искать пропавшего консорта
- занятие безнадежное. Но скоро будут высланы новые поисковые группы. С
этой мыслью Креслин засыпает снегом ложбину и заметает отпечатки ног близ
нее. Остальное доделают ветер и снегопад.
В размеренном темпе, размашистым скользящим шагом, юноша движется на
северо-восток, по направлению к барьерным пикам Закатных Отрогов. Ландшафт
неровный, холмы чередуются с низинами, но к тому времени, как над серыми
облаками поднялось солнце, ему удается отмахать по лесу добрых три кай.
Шепот ветра в ветвях, шорох сдуваемого с них снега да скрип лыж - вот
и все сопровождающие его звуки.
Здесь нет ни троп, ни даже лыжни, но именно по этой причине Креслин и
двинулся на северо-восток. Искать его в безлюдной глуши стражам будет
гораздо труднее.
Походных припасов хватит на восемь дней. Что же до воды, то на зимних
учениях его научили отогревать снег во фляге теплом своего тела и пить
талую воду. Научили прежде, чем мать сочла его участие в таких испытаниях
неподобающим.
Подъемы чередуются со спусками, пока не приходит время короткого
отдыха. И снова в путь.
Студеный северный ветер усиливается. Под кронами исполинских елей -
таких, что Креслину не обхватить и самого тонкого из стволов - снег лежит
неровно, и даже днем царит сумрак.
Юноша старается строго выдерживать направление. Всякий раз, когда меж
деревьев открываются просветы, достаточно широкие, чтобы видеть барьерный
кряж, он корректирует движение, ориентируясь на дальний пирамидальный пик.
Подъемы чередуются со спусками.
Скрипит снег.
Снежная пыль забивается под парку, пробирая разгоряченного лыжника
бодрящим холодом. Но беда не в этом, а в том, что он проваливается в
рыхлый снег сначала по пояс, а потом, в тщетной попытке выбраться, и по
грудь. Надежду на избавление сулит ближайшая еловая ветвь, но когда он,
ухватившись за нее, пытается подтянуться, ветка обламывается. Снегу под
парку забивается еще больше, и это уже не бодрит.
Становится ясно, что торопливостью можно только испортить дело.
Креслин начинает действовать медленно и осторожно. К счастью, способам
освобождения из снежных ловушек его тоже обучили. Смещая концы лыж из
стороны в сторону - после каждого движения следуют пауза и глубокий вздох,
- он нащупывает наконец твердую промерзшую почву. И снова отдыхает, после
чего дотягивается до тонкого ствола молоденькой елочки. Гибкое деревцо