Измайлова Кира Шаг в небо

ШАГ В НЕБО

Лето выдалось нежаркое. Погода по большей части стояла пасмурная, а если уж начинался дождь, то можно было сказать с уверенностью, что зарядил он на целую неделю, никак не меньше…

И вот в один из таких дождливых дней в княжеский замок прискакал некий рыцарь. Впрочем, «прискакал» — громко сказано. Конь его, по уши заляпанный грязью, плелся нога за ногу, понуро свесив голову. Шерсть охотничьего пса, бежавшего следом, от грязи превратилась из белой в темно-бурую и слиплась колтунами. И собака, и конь изрядно отощали; впрочем, то же можно было сказать и об их владельце.

Однако несмотря на непрезентабельный внешний вид, вышеозначенный рыцарь имел достаточно наглости, чтобы потребовать немедленной личной аудиенции у князя. Будучи заинтригованным подобным требованием, князь, маявшийся от скуки, — погода не позволяла ни поохотиться, ни устроить пикник, — дал наглецу аудиенцию.

Рыцарь явился в княжеский кабинет, громыхая поношенными сапогами и оставляя на лаковом паркете комья грязи. Вдобавок рыцарь тащил на плече увесистый мешок, в котором что-то слабо барахталось.

Неизвестно, о чем говорили за закрытыми дверями князь и рыцарь — разговор велся настолько тихо, что прислуге не удалось ничегошеньки подслушать, — но только из кабинета рыцарь вышел изрядно повеселевшим и уже без своего мешка, зато с полным кошельком золотых монет. А князь, ещё полчаса назад срывавший злость на подвернувшихся под горячую руку слугах, весьма приободрился и даже начал насвистывать какой-то залихватский мотивчик, а вскоре вызвал к себе главного смотрителя замка и долго с ним о чем-то шептался.

Причина столь странных перемен выяснилась лишь на следующее утро, когда князь с заговорщическим видом пригласил свою обожаемую супругу и придворных прогуляться.

Надо отметить, что князь был большим любителем животных. Правда, особенно он любил на этих животных охотиться, но это к данной истории отношения не имеет. Итак, князь охотно покупал заморских птиц и зверей. Одних только попугаев всех цветов и размеров в замке было столько, что зачастую они доводили княгиню до мигрени своей болтовней. Был у князя и небольшой зверинец (крупных тварей вроде слонов и носорогов, а также прожорливых и опасных вроде тигров и львов князь не держал), где свободно разгуливали важные павлины, кружили по пруду лебеди и разноцветные утки, грелись на солнце важные черепахи и устрашающего вида ящерицы, привезенные из южных краев, а в особом загоне содержалось чудо из чудес — настоящий жираф!

Вот и на этот раз придворные решили было, что князь желает показать им очередное заморское диво, и приготовились издать положенную в таких случаях бурю вздохов, охов и ахов. Они почти угадали…

Князь почему-то повел свиту не в зверинец, а кругом замка, на задворки. Замок был выстроен на широком уступе довольно-таки крутой горы, и с одного края примыкал к отвесной скале. И была в этой скале приличных размеров пещера, Бог весть кем и зачем выдолбленная. Говорили, что первые хозяева замка хотели было устроить тоннель на другую сторону горы, чтобы не ездить вверх-вниз по извилистой дороге и не карабкаться через перевал. Однако скала оказалась такой твердости, что от идеи построить тоннель отказались почти сразу же, успели только проковырять изрядных размеров дыру в скале.

Вступив в права наследования, предприимчивый князь приказал забрать вход в пещеру прочными железными прутьями и поселил в пещере здоровенного серого медведя, изловленного где-то на севере. Князь радовался тому, что медведи этой породы на зиму не засыпают, а стало быть, новое приобретение будет веселить зрителей целый год… Однако вскоре выяснилось: мало того что медведь чрезвычайно прожорлив, так ещё и не позволяет и близко подойти к своей клетке! Еду ему просовывали на вилах, а вот от мыслей об уборке клетки пришлось отказаться после того, как медведь едва не задрал смотрителя.

Вскоре из пещеры начало распространяться страшное зловоние, ощутимое даже в замке. С большим сожалением князь был вынужден избавиться от медведя. Клетку-пещеру не без труда вычистили, и теперь она стояла пустой, ожидая более сговорчивого постояльца…

…И, как поняли ошарашенные придворные, глядя то в пещеру, то на лучащегося довольством князя, постояльца клетка дождалась. Теперь стало ясно, что такое барахталось в мешке у заезжего рыцаря…

В клетке сидел дракон. Совсем маленький, со средних размеров охотничью собаку, ростом вряд ли выше колена взрослому мужчине. Зубы у него, однако, казались весьма острыми, как, впрочем, и когти…

— Боже мой! — сказала княгиня, отойдя от первого шока. — Что вы такое купили, князь?..

— А разве вы не видите, княгиня? — удивился князь. — Это дракон!

— За каким пропащим демоном сдался вам дракон? — немного возвысила голос княгиня. Она была дочерью одного из родовитых военачальников, и это частенько сказывалось на её поведении. Супруга князя, великолепно воспитанная, утонченная дама, умела ругаться, как пьяный наемник. Впрочем, нет, не так. Значительно более изобретательно и замысловато.

— Дорогая моя, вы забываете о престиже! — высокомерно ответил князь. — Представьте, что станут говорить о нас соседи, когда узнают, что я завел себе цепного дракона!..

— Представила! — фыркнула княгиня. — О нас станут говорить, что вы сошли с ума, а я потакаю вашим сумасбродным затеям!

— Гм… — произнес князь.

Чтобы замять неловкость, кто-то из придворных задал вопрос:

— Ваша светлость, а отчего этот дракон так мал?

— Рыцарь, что привез его, — оживился князь, — утверждал, что это совсем юный дракон, только-только вылупившийся из яйца. Дескать, рыцарь прикончил его мамашу, а маленького дракончика прихватил с собой, как забавную диковинку, и только крайние обстоятельства вынудили его продать зверюшку.

Помолчав князь добавил:

— Сдается мне, драконицу прикончил кто-то другой, а этот проходимец подобрал детеныша уже после… Наверняка уверен был, что я его куплю!

— И что вы намерены делать, князь, когда эта… гм… зверюшка вырастет? — ядовито поинтересовалась княгиня. — Я, признаться, не вполне представляю, каких размеров бывают драконы, но, судя по легендам, это весьма крупные создания!

— Судя по тем же легендам, — огрызнулся князь, — эти звери взрослеют очень медленно. И славно, потому что иначе от них было бы не протолкнуться. Словом, вряд ли в ближайшие лет сто ему станет мала эта пещера… А там уж пускай мой наследник решает, как с ним поступить.

— А не получится ли, как с тем медведем? — осведомилась княгиня уже более миролюбиво.

— Никак нет, ваша светлость, — встрял в разговор главный смотритель. — Во-первых, драконы весьма чистоплотны, это утверждают все, кому доводилось бывать в их пещерах, а во-вторых, этот детеныш настолько юн, что не составит труда приучить его к людям, и уборщик сможет безбоязненно заходить в клетку…

— Вот и отлично, — торопливо сказал князь, чтобы супруга не успела вставить очередную реплику. — А теперь идемте, господа, здесь ещё должны как следует прибраться…

И потянулись дни…

Смотритель оказался прав — маленький дракончик определенно не воспринимал людей как врагов, а потому позволял спокойно убираться в своём обиталище. Впрочем, — опять же оказался прав смотритель, — был он настолько аккуратен, что доставлял слугам совсем мало хлопот.

Прав оказался и князь: узнав о новом обитателе княжеского зверинца, владетельные соседи пожелали нанести дружеские визиты, дабы своими глазами убедиться в таком чуде. А где дружеский визит — там и до переговоров недалеко, и до новых союзов… Впрочем, были и такие, что покрутили пальцем у виска: дескать, совсем из ума князь выжил. Но их было немного, так что торжествовать княгине не удавалось.

Казалось, маленький дракончик вполне прижился в пещере. Придворные могли подолгу наблюдать, покатываясь со смеху, как он играет с собственным хвостом, точно щенок. Аппетит у звереныша был отменный, и рос он достаточно быстро, что несколько смущало князя. Однако через пару лет, когда дракончик вырос до размеров осла, рост его несколько замедлился.

Со временем к дракону привыкли, и посетителей у его клетки осталось немного. Конечно, толпились там по большей части мальчишки: от пажей и поварят до сыновей князя. Вот эти часами могли торчать у решетки, разглядывая дракона. Случалось им и дразнить зверя, однако смотритель старался это пресекать: драконы злопамятны, не хватало только, чтобы он задумал неладное. Впрочем, мальчишкам и без баловства не было скучно. Да многие их сверстники даже мечтать не могли о том, чтобы каждый день смотреть на настоящего живого дракона, а если очень повезет — то даже его потрогать! Впрочем, это удалось только одному отчаянному мальчишке с конюшни — дракон редко оставался без движения, непрестанно кружил по пещере, поди угадай, где надо просунуть руку через решетку! Да ещё смотритель мог заметить и всыпать по первое число. Так или иначе, но этому мальчишке завидовали даже княжьи сыновья.

Удивительно, как долго не наскучивало мальчишкам такое времяпрепровождение! Но… всему приходит конец, и вскоре просторная площадка перед решеткой опустела, редко забредал сюда какой-нибудь заскучавший пацан, чтобы поглядеть на дракона. А и в самом деле, что тут смотреть: или кружит по клетке, или спит в глубине пещеры, или лежит у решетки, подставив морду редким солнечным лучам.

И тогда-то начал замечать смотритель, что у дракона начал портиться характер. В иные дни приставленный к нему слуга и не решался войти в клетку. Впрочем, агрессии дракон по-прежнему не проявлял, но вот взгляд у него порою бывал… нехороший…

Итак, молодой дракон стал просто очередной достопримечательностью (а их в княжестве и без того было немало). Правда, иногда всё же наведывались заграничные гости, но это случалось теперь так редко, что такие визиты не стоило и принимать в расчет…

Надо сказать, что у князя было много детей. Своих отпрысков князь нежно любил, однако старался держать в ежовых рукавицах. Впрочем, терпения у него хватило только на воспитание четверых сыновей, а вот самая младшая его дочь оказалась по большей части предоставлена самой себе. И то верно: сыновья — это наследники, будущие полководцы, продолжатели рода, а девчонка? Выйдет замуж — хорошо, если с пользой для родного княжества! — да и покинет родительский замок.

Конечно, девочку обучали всему, что положено знать благородной девице, но как-то спустя рукава. К слову сказать, была княжна не слишком похожа на своих шумных хулиганистых братьев и особых хлопот не доставляла. Было у нее, правда, обыкновение исчезать неведомо куда. Впрочем, её всегда можно было отыскать где-нибудь в саду, а в плохую погоду — в библиотеке, с книжкой. С тех пор, как княжну научили читать, да не только на родном языке, а как полагается — ещё и на пяти других, эти самые книги стали её лучшими друзьями. А что поделать: княжна оказалась девочкой робкой, братние буйные забавы её пугали, а сверстниц в замке у неё и не было. Князь укоризненно качал головой, княгиня пыталась воздействовать на дочь и приучить её к рукоделию, но тщетно. А тут у княжьей четы появился на свет ещё один сын, и княжну предоставили самой себе и не слишком прилежным учителям…

…В один прекрасный летний день маленькая княжна долго слонялась по замку в поисках укромного местечка. В сад идти не хотелось — было слишком жарко, к тому же там роилось немыслимое количество пчел, которых девочка побаивалась. В самом же замке стояла духота, так что сидеть там было не слишком приятно.

И вот княжна случайно забрела на задворки замка. Конечно, она уже раньше бывала там — совсем маленькой, с нянькой, — и, помнится, страшно перепугалась, увидев дракона. Впрочем, теперь она была уже постарше и понимала, что зверь сидит за прочной решеткой и вырваться на волю не сможет.

Здесь, на просторной площадке перед пещерой, когда-то даже установили скамьи, чтобы благородные дамы и кавалеры, придя полюбоваться на дракона, могли расположиться со всеми удобствами. Вот на одной из этих скамеек и пристроилась девочка. Здесь и в самом деле было прохладно: нависающая над пещерой скала допускала солнечный свет в этот уголок только на закате.

Княжна раскрыла красивую книгу с картинками, которую ей не так давно преподнесли на день рождения, и хотела было погрузиться в мир любимых героев, но что-то постоянно отвлекало её. Немножко подумав, девочка поняла, что именно: чей-то пристальный взгляд. А поскольку больше никого рядом не было, княжна сообразила, что смотрит на неё дракон.

Признаться, ей стало не по себе от этого взгляда. Всем ведь известно, что драконы похищают прекрасных юных дев благородной крови, чтобы потом их съесть, если, конечно, за деву не заплатят огромный выкуп или её не выручит какой-нибудь рыцарь. Впрочем, потом княжна решила, что до юной девы, к тому же прекрасной, ей ещё очень и очень далеко, а потому вряд ли есть чего опасаться. Девочка даже рискнула подойти поближе к решетке.

Так и есть: дракон лежал, положив массивную голову на скрещенные передние лапы, и пристально смотрел на княжну. Взгляд этот показался девочке каким-то странным; вскоре она решила, что уж больно он осмыслен. У громадных ящериц, коих превеликое множество было в зверинце, глаза не имели вовсе никакого выражения, дракон же смотрел тоскливо…

— Привет, — шепотом сказала княжна, присаживаясь на корточки напротив решетки. Отчего-то ей не хотелось смотреть на дракона сверху вниз. — Почему ты на меня так смотришь?..

Дракон шире открыл глаза, словно был удивлен тем, что кто-то с ним заговорил, и немного приподнял голову.

— Тебе, наверно, скучно? — спросила княжна. Имелась у нее привычка разговаривать со всеми животными, от крохотной разноцветной черепашки в аквариуме до огромного сторожевого пса. — Я знаю, сюда давно уже никто не заходит… Ты меня, наверно, не помнишь, я сюда только один раз приходила. И очень напугалась. Я тогда была маленькая, а сейчас я уже не боюсь…

Помолчав, княжна добавила:

— Ну, почти не боюсь… Меня зовут Ильга, я княжна. А тебя все зовут просто «дракон»… Интересно, а настоящее имя у тебя есть?

Понятное дело, дракон ей не ответил, только вздохнул тяжело и прикрыл глаза, снова опуская голову на лапы.

— А хочешь, я почитаю тебе вслух? — спросила вдруг княжна. И, неожиданно загоревшись этой идеей, она придвинула поближе к решетке какой-то чурбачок, положила на колени раскрытую книгу и начала с выражением, как ее учили: — Жил да был в одной стране король, и была у него красивая дочь, такая красивая, что ей завидовали все-все девушки в округе…

Девочка читала долго, до самого заката. За всё это время дракон ни разу не шелохнулся, и княжне казалось, будто он слушает её с интересом. Вскоре начало смеркаться, и девочка закрыла книгу.

— Тут ещё много, — сказала она с огорчением. — Если хочешь, я приду завтра опять. Честное слово, я не буду дальше читать одна!.. А теперь мне пора, до завтра, дракон!..

Маленькой княжне показалось, что дракон проводил её долгим взглядом…

Конечно же, на следующий день она пришла снова. И через день тоже… У неё вошло в привычку разговаривать в драконом. Ей даже казалось, будто она он её понимает. Во всяком случае, она научилась отличать, что ему нравится, а что нет. Нравилось ему слушать истории о путешествиях, приключениях и храбрых рыцарях, о заморских странах и великих волшебниках, а вот на историях про любовь зверь закрывал глаза и преспокойно засыпал…

Частенько и уроки княжна учила тут же, благо при повторении вслух лучше запоминались исторические даты, географические названия, стихи и математические формулы.

Ещё княжна рассказывала дракону обо всем, что происходило в замке и окрестностях. А что поделать: девочке хотелось с кем-нибудь поговорить, но подруг у неё не было, — не с кухаркиными же дочками общаться! — а отцу с матерью и вовсе неинтересно было выслушивать по десятому разу одни и те же новости. Учителя тем более пресекали праздную болтовню, а старая нянька непременно начинала поучать… Вот и оказалось, что единственным собеседником княжны Ильги оказался дракон. Если бы он ещё и отвечать мог… Впрочем, Ильга вскоре научилась улавливать реакцию дракона на её слова по его взгляду — а глаза у дракона были на удивление выразительными для большой рептилии.

Прошло лето. Настоящей зимы в этих краях никогда не бывало: выше, на склонах гор, лежал снег, а вокруг замка и в долине, что лежала под ним, по-прежнему зеленела трава. Разве что стало немного прохладнее, и уже не было нужды прятаться от чересчур жаркого солнца.

В один из таких прохладных дней княжна, покончив с занятиями, торопилась к драконовой пещере, но, услыхав чьи-то голоса, приостановилась.

Напротив решетки толпилось несколько мальчишек. Ильга сразу узнала предводителя: это был один из ее младших братишек, редкостный хулиган и забияка. В свои восемь с хвостиком лет он верховодил куда более старшими мальчишками и был заводилой во всевозможных проказах. Сейчас, судя по всему, мальчишки намерены были подразнить дракона.

— Эй, ты! — В клетку полетел камень. Дракон не обратил на него никакого внимания, и тогда мальчишки начали упражняться в остроумии: — Эгей, большая ящерица! Пещерный крокодил! Да тебя любая собака загрызет!..

Они долго ещё выкрикивали всякие дурацкие слова, пока вдруг Ильгин брат не завопил:

— А кто знает, зачем ему крылья?

— Зачем, зачем? — заинтересовались сорванцы.

— Чтобы в жару обмахиваться! — торжествующе заявил Ильгин брат. — Летать-то он всё равно не умеет!..

И вот тогда Ильга испугалась, потому что дракон, до сей поры безучастно слушавший ребячьи вопли, вдруг поднялся и рванулся к решетке. Ильга решила было, что сейчас он дохнет огнем, — ведь драконы дышат огнем, это все знают! — и тогда… Но дракон не дохнул огнем. Наверно, он просто не умел этого делать, так же как и летать.

— Гляньте, обиделся! — завопил Ильгин брат, приплясывая перед клеткой, и снова швырнул в неё камнем. — Нелетучий дракон, нелетучий дракон!.. Ай-й!!

Мальчишка сперва решил, что это смотритель неслышно подобрался сзади и ухватил его за ухо. Однако почти сразу же он сообразил, что за ухо его держит не смотритель, а всего лишь старшая сестра, которой он, конечно же, совсем не боялся. Впрочем, робкая Ильга, которую так славно было пугать, подсовывая ей в постель лягушек, а в корзинку с вышиванием ужей, выглядела как-то странно.

— А ну марш отсюда! — велела она, и брат сообразил, что Ильга просто рассержена.

— А ты не командуй! — огрызнулся он, легко вырываясь из её рук. — Тоже ещё, командирша нашлась! Чего это мы должны уходить?..

— А кто вам позволил дразнить дракона? — поинтересовалась Ильга.

— Никто и не запрещал! — отпарировал брат. — Это папин дракон, а не твой, и я буду его дразнить, пока не надоест! И папа мне тоже ничего не скажет! Он порадуется, что я такой смелый! Так что сама иди отсюда!..

— Хорошо… — прошипела Ильга. Ей и самой внове было так сильно злиться. — Раз ты такой смелый, то я, пожалуй, расскажу маме, что это именно ты разбил её любимую вазу!

Маленький сорванец призадумался. Он действительно грохнул лучшую вазу из коллекции княгини, причем был убежден, что никто этого не видел. Княгиня грешила на собаку, задевшую столик с хрупким фарфором, и мальчишка был уверен, что ему ничто не грозит. А вот поди ж ты, тихая Ильга, на которую он и внимания-то никогда не обращал, оказывается, всё видела! И если она доложит матери, мало ему не покажется…

— Ой-ой-ой! — скривил мальчишка рожу, стараясь не уронить перед приятелями своего достоинства. — Ябеда нашлась!.. Больно надо дразнить этого дурацкого дракона, всё равно он ничего не понимает! Ребята, пошли лучше купаться!

— Холодно купаться, — попробовал возразить кто-то из его свиты.

— Ничего не холодно! — завопил Ильгин брат, радуясь, что отвлек внимание от злополучной вазы. — Побежали! Кто последний — тот девчонка!..

Ватага мальчишек с шумом унеслась.

Оставшись одна, Ильга подошла к решетке. Дракон сверкнул на неё желтым глазом из-под костяной брови.

— Ты не обижайся на них, — тихо попросила Ильга. — Они ещё маленькие и ничего не понимают… С моим братом никто справиться не может, он даже отца не боится. А папа говорит, это хорошо, будущий воин должен быть смелым. Только, по-моему, это не смелость, а глупость…

Дракон только вздохнул в ответ и на мгновение развернул бесполезные крылья. Они и выглядели какими-то ненастоящими, тонкими, словно сделанными из тонкого пергамента… Дракон вновь сложил крылья вдоль тела и улегся на пол, устроив голову на скрещенных лапах. Он всегда лежал так, поджидая, когда к пещере проберется солнечный луч.

— Ты больше не злишься? — спросила Ильга. Дракон в ответ чуть опустил веки.

И тогда Ильга просунула руку сквозь прутья решетки и смело погладила чешуйчатую голову…

Против её ожиданий, чешуя у дракона оказалась не холодной и скользкой, как у противных ужей, которыми её пугали братья, а тёплой, похожей на ощупь на прогретый солнцем камень.

Дракон открыл глаза, словно от изумления, и пристально посмотрел на Ильгу. А она, отдернув было руку, снова опустила ладонь на драконью голову…

…Несколько лет продолжалась эта странная дружба, а потом Ильгу отправили погостить к дальним родственникам. Ей пора было подыскивать мужа, а это намного легче сделать, обитая при дворе средних размеров приморского королевства, известного пышными праздниками, чем сидя в маленьком, пусть и богатом горном княжестве. Немало осложнял задачу тот факт, что княжна Ильга была не слишком-то хороша собой. Нет, уродиной её никто бы не назвал, княжна обладала вполне симпатичным личиком и хорошей фигуркой, но была она худенькой и бледной, небольшого роста, к тому же очень тихой и робкой. Впрочем, знатность рода и богатое приданое значат куда как больше, чем смазливая мордашка, а ни того, ни другого Ильге было не занимать. Поэтому вскорости муж для княжны сыскался, князь счел его вполне достойной партией и уговорился о свадьбе. Конечно, Ильга была ещё чересчур молода, так что свадьбу отложили на пару лет, а княжну отправили домой.

Понятное дело, дома были шумные охи и вздохи, праздничное застолье до глубокой ночи, а наутро — увеселительная прогулка по горам и долам княжества.

Словом, наведаться к своему приятелю дракону Ильга смогла только на третий вечер. К тому времени она уже достаточно наслушалась и о резко испортившемся характере большого ящера, и о том, что пришлось укреплять решетку, потому что зверь едва не вышиб её, и о чудом спасшемся служителе…

Подойдя к пещере, Ильга с удивлением обнаружила, что за те без малого два года, что она провела вдали от дома, дракон вырос едва ли не вдвое. Теперь пещера была ему тесна — только-только повернуться. Ещё издалека Ильга услышала низкий тоскливый рык и невольно вздрогнула. Узнает ли её дракон или станет бросаться, как и на всех остальных?..

— Эй, — позвала она шепотом, не подходя, впрочем, слишком близко к ставшей двойной решетке. — Эй, дракон…

Из темноты пещеры сверкнули желтые глаза зверя, послышался шорох, и Ильга разглядела, наконец, морду дракона.

— Ты меня узнал? — спросила она, подходя ближе. — Извини, что я не пришла сразу, как приехала, но меня бы не отпустили…

Дракон шумно выдохнул, но Ильге показалось, что он не сердится.

Ильга решительно просунула руку между прутьев решетки, едва дотянулась до дракона. Тот по-прежнему не желал укладываться на каменный пол, нависая над Ильгой всей своей громадой.

— Ты знаешь, а меня замуж выдают, — задумчиво произнесла Ильга, кончиками пальцев гладя тёплую чешую. — Правда-правда. Только не сейчас, а года через три, когда я вырасту. И будущий муж мне в отцы годится… Но это ничего, все благородные девушки так замуж выходят. Знаешь, прекрасных принцев на всех не хватает. Только…

Ильга вздохнула.

— Вот было бы здорово, — сказала она. — если бы ты меня похитил в день свадьбы… И унес далеко-далеко, а потом меня бы отыскал и освободил какой-нибудь храбрый рыцарь… И мы жили бы долго и счастливо, как в сказках. И ты тоже, потому что вы с рыцарем сражались бы не насмерть…

Дракон негромко фыркнул и отвернул голову в сторону.

— Только так не бывает, — грустно добавила Ильга. — Потому что ты вряд ли доживешь до моей свадьбы. Папа говорит, что тебя очень дорого содержать, да и пещера тебе тесна… а ещё он сказал, что не на волю же тебя отпускать, ты всё равно там не выживешь…

Ильга снова взглянула вглубь пещеры. Ей припомнились слова какого-то заезжего мудреца. Он долго стоял возле решетки, а потом со вздохом сказал, что нет на свете более жалкого зрелища, чем дракон, никогда не знавший неба…

— А я бы всё равно тебя выпустила, — сказала она шепотом. — Только я не смогу: ты ведь не сумеешь выбраться, даже если я открою дверцу. А если ты разломаешь решетку, на шум сбегутся стражники. И деваться тебе некуда — ты ведь не умеешь летать, тебя догонят и убьют. Но я бы выпустила тебя…

Ильга помолчала, потом добавила:

— Во всех этих старых сказках написано, что драконы умеют не только дышать огнем. Там говорится, что они могут превращаться в других животных и даже в человека… Ты не можешь так? Нет, наверно, не можешь… Иначе давно выбрался бы отсюда…

Дракон издал какой-то непонятный звук, и, подняв голову, Ильга встретилась со взглядом ярких желтых глаз. Ей стало не по себе, и она отвернулась, чтобы не смотреть в глаза дракону. Тем более, что во всех легендах сказано: делать этого нельзя ни в коем случае, хоть и не объясняется, почему…

— Иль…га… — хрипло сказал кто-то рядом.

Княжна удивленно подняла голову, чтобы снова натолкнуться на пристальный взгляд желтых глаз. Только глаза эти принадлежали не дракону, а человеку…

По ту сторону решетки, схватившись за прутья решетки и прижавшись к ним лицом, стоял подросток, едва ли несколькими годами старше Ильги. Его трудно было назвать красивым и даже симпатичным, особенно же его портило угрюмое выражение лица. Был он высок и худощав, довольно светлые нечесаные волосы спадали ниже плеч, к тому же почти совсем раздет, только какие-то лохмотья едва прикрывали его наготу.

Ильга попятилась было от неожиданности, но тут же вернулась. Неуверенно потянулась за решетку, коснулась руки — обыкновенной человеческой руки, зачем-то уточнила:

— Это ты? Правда ты?..

— Конечно, — ответил юноша. Говорил он медленно, словно его плохо слушался язык. — Ты… выпустишь?..

Ильга на мгновение замерла, потом сообразила, что нужно сделать, и убежала, шепнув:

— Подожди немножко, я сейчас!..

На её счастье, смотритель крепко спал после обильных возлияний в честь приезда "маленькой госпожи", и снять с его пояса ключи было минутным делом. Тяжелый замок на дверце клетки поддался с трудом, а петли так визжали, что могли перебудить весь замок. Однако никто так и не прибежал на шум.

— Выходи скорее! — по-прежнему шепотом велела Ильга, стоя около распахнутой дверцы. Потом, видя, что бывший пленник колеблется, смело шагнула внутрь пещеры и, схватив юношу за руку, потянула за собой. — Идем же!..

Он оказался ещё выше, чем сперва показалось Ильге — чтобы выйти, юноше пришлось низко нагнуть голову. Во всяком случае, княжна приходилась ему по плечо.

Сделав шаг из-под скального уступа, под которым прятался вход в пещеру, юноша взглянул вверх. Ильга, по-прежнему державшая его за руку, почувствовала, как он дрожит.

— Небо… — тихо выговорил он. Потом вдруг обернулся к Ильге и неожиданно опустился перед ней на колени.

— Ты что?.. — испугалась Ильга. — Ты…

— Я… благодарю… — произнес юноша, гладя на Ильгу снизу вверх. — Я никогда… не забуду…

Ильге стало до того неловко, что она ответила нарочито резко:

— Подожди благодарить. Ты ещё отсюда не выбрался… Подожди, я что-нибудь придумаю…

…Поздно ночью из никогда не запиравшихся ворот замка вышел высокий, немного нескладный юноша в простой темной одежде — Ильга позаимствовала вещи кого-то из слуг. Куда он направлялся, не знала даже Ильга. Княжна долго стояла на стене замка, пытаясь разглядеть в темноте хоть что-нибудь…

А поутру в замке поднялся переполох — пропал дракон! При этом дверца клетки была тщательно заперта, а ключи висели на поясе смотрителя, который клялся и божился, что ни на секунду с ними не расставался. Не мог же дракон попросту испариться?.. Князь заподозрил в этом магические происки и вызвал придворного колдуна. Тот долго ходил по пещере, а потом вынес свой вердикт: никаких следов волшебства. Скорее всего, добавил колдун, дракон просто повзрослел, вошел в силу, да и воспользовался ею, чтобы улизнуть. Превратился, скажем, в змею, да и проскользнул между прутьями решетки…

На том и порешили. Князь даже рад был, что избавился от проблемы, кою стал представлять чрезмерно выросший дракон…

А княжна Ильга стала плохо спать по ночам. Днем тревогу ещё можно было заглушить повседневными делами, а вот по ночам она давала о себе знать. Где он был теперь, молодой дракон, не умеющий летать? Он ушел из замка человеком, но далеко ли ему удалось уйти? Да и жив ли он вообще… Ильга дала ему с собой немного денег и несколько дорогих безделушек, а известно, что бандиты лишают людей жизни и за меньшее…

Конечно, родители заметили, что княжна сделалась угрюма и замкнута, но отнесли это на счет всё приближающейся свадьбы. Княгиня вела с Ильгой долгие нравоучительные беседы по поводу того, как должна вести себя девушка из знатной семьи. Ильга слушала, кивала, а сама всё думала, думала… о драконе. Никак у неё не получалось назвать его юношей — он был дракон, пусть и в человеческом обличье.

Тогда она спросила, пытаясь пригладить его кое-как обрезанные волосы: "Отчего ты не заговорил со мной раньше?" Он усмехнулся в ответ — неловко, как и говорил, — и ответил, медленно подбирая слова: "А я не знал… что умею…" А потом добавил: "Ты одна меня пожалела…"

Где он теперь, что с ним? Ильгина старая нянька была известной сплетницей, она знала сотни слухов, но ни разу Ильга не услышала ни слова об объявившемся где-нибудь неподалеку драконе. Значило ли это, что его уже нет в живых?

Но время шло, и Ильге начало казаться, что и не было ничего. Был только сон, всего лишь сон, и никогда на княжну не глядели яркие золотисто-желтые глаза, и не было того короткого и нескладного разговора…

…Свадьбу Ильги играли не через год и не через два, а почти через пять после помолвки. Увы, времена настали неспокойные, и будущий муж её вынужден был встать во главе своей армии… Но вот закончилась довольно короткая, но бурная война, и Ильга вновь покинула отчий дом — на этот раз, верно, навсегда.

Празднества устраивали на родине её жениха — так уж было заведено. Будь этот самый жених хоть немного помоложе или хотя бы чуть получше собой, Ильга, возможно, и сама бы порадовалась великолепным увеселениям, устроенным в её честь. Но будущий муж её был мало того что немолод и не особенно хорош собой, так ещё обладал малоприятным, грубоватым нравом. Всё ему было не так в юной невесте: то она смеялась слишком редко, то чересчур часто, то была грустна, но неприлично весела, то вертелась по сторонам, а то сидела, словно аршин проглотила… За то время, что Ильга с женихом провели в карете, медленно двигающейся в свадебной процессии, она успела сто раз возненавидеть этого человека.

На неё глазели из толпы: за прошедшие годы из нескладной девочки-подростка Ильга превратилась в красивую девушку, а дорогой наряд делал её похожей на сказочную принцессу. Ильга не привыкла, чтобы на неё показывали пальцами, но ей пришлось смириться и раскланиваться во все стороны, жизнерадостно улыбаясь.

И не давало ей покоя какое-то странное чувство. Поразмыслив, Ильга поняла, что кто-то очень пристально смотрит на неё из толпы. Но кто?.. Какой-нибудь безнадежно влюбленный поклонник — а ими Ильга уже успела обзавестись? Или кто-то, замышляющий недоброе?.. Ильга совсем было собралась поведать о своих подозрениях жениху, как вдруг перехватила-таки мучающий её взгляд.

Смотрел, как выяснилось, какой-то вовсе ничем не примечательный человек, одетый, как обедневший дворянин, в темной одежде и низко надвинутой на глаза шляпе. Ильга совсем было собралась отвернуться, но тут человек поднял голову и взглянул на княжну в упор…

На секунду Ильга перестала дышать — не могло ей померещиться, не может быть на свете второй такой пары глаз: солнечно-желтых, с яркими золотыми искрами! Она почти не помнила лица, но глаза!..

— Ведите себя прилично, княжна, — мрачно буркнул будущий муж, заметив, что Ильга несолидно вертит головой, пытаясь вновь отыскать в толпе знакомые глаза.

— Простите, — пробормотала она, смиренно опуская голову. Привиделось или всё же?..

А если правда? Что тогда?.. Ильге припомнились вдруг её собственные слова: "Вот было бы здорово, если бы ты меня похитил в день свадьбы… И унес далеко-далеко, а потом меня бы отыскал и освободил какой-нибудь храбрый рыцарь…" Да нет, не бывает чудес на свете… И человек в толпе — вовсе не тот, за кого Ильга его приняла. И от постылой свадьбы ничто не избавит, где уж там…

— Сидите ровно, княжна! — прошипел сквозь зубы её жених, и Ильга поспешно расправила поникшие было плечи…

…А потом был шумный бал и роскошный ужин, и танцы, и всяческие представления, и длилось всё это до глубокой ночи. А когда гости устали, Ильгу отвели в её новые роскошные покои, помогли переодеться и оставили дожидаться мужа, который вел чрезвычайно важную беседу с какими-то известными людьми.

Ильга вышла на балкон, подышать свежим ночным воздухом — от ароматов благовоний, на которые в этих краях не скупились, у неё кружилась голова.

На балконе можно было устраивать танцы, до того он был велик. Ильга, выросшая в старинном горном замке, предназначенном для обороны, а не для увеселений, никак не могла привыкнуть к такой роскоши. Облокотившись на перила, Ильга взглянула на полускрытую облаками луну и тихонько вздохнула. В горах по ночам тихо, и ночи темные, а здесь отовсюду доносится музыка, голоса, и в полночь не темнее, чем на закате.

В глубине балкона, под нависающими плетями какого-то цветущего розовыми цветами вьюнка, щедро оплетающего стены, шевельнулась тень.

— Кто… кто там?.. — почему-то шепотом спросила Ильга. Тут же вспомнила, что достаточно ей в ладоши хлопнуть, и сбегутся десятки слуг, и немного осмелела. — Что вам здесь надо?

— Ты не бойся, Ильга, — так же тихо ответили из темноты. — Я просто посмотреть на тебя хотел. Я уйду сейчас…

— Это… — Ильга прижалась спиной к перилам. — Это ты?..

А как ей его называть, Ильга не знала…

— Конечно, — отозвался голос из темноты. — Ты ведь видела меня на площади, разве нет?

— Видела, — согласилась Ильга. — Только… только не поверила, что это ты. Пожалуйста, выйди на свет! А то нечестно: ты меня видишь, а я тебя — нет…

Конечно, это был он. Не настолько сильно он изменился, чтобы нельзя было его узнать. Та же худощавая фигура, прямые светлые волосы до плеч, те же глаза… вот только лицо больше не было угрюмым, да из глаз пропало затравленное выражение. Теперь он даже улыбался — едва-едва, одними уголками губ.

— Я тебе твои колечки принес, — сказал он Ильге.

— К-какие колечки?.. — Ильга вовсе ничего не понимала.

— Не помнишь? Ты мне на дорогу денег дала и свои украшения, — напомнил он. Протянул руку. — Вот, возьми. Я их сохранил…

Ильга взглянула: на раскрытой ладони и впрямь лежали два тоненьких колечка, одно с зеленым камушком, второе просто узорчатое, и ещё какие-то безделушки… Ильга протянула руку, но тут же опустила, так и не коснувшись протянутой ладони.

— Они мне малы уж, наверно, — сказала она с нервным смешком. — Оставь… на память…

— Как хочешь, — чуть обиженно ответил он.

— Расскажи, что с тобой было, — попросила Ильга после короткой паузы. — Я так боялась за тебя… Ты же совсем ничего не знал…

— Не знал, — согласился он. — Но как-то вывернулся. Мы, знаешь ли, твари живучие… Ты извини, Ильга, не хочу я об этом вспоминать. Было и было, и забылось…

Ильга кивнула, отвела взгляд. Она не знала, о чем ещё говорить, к тому же боялась, что вот-вот войдет в опочивальню её муж, и что тогда?.. Ильгу передернуло — вовсе некстати пришлись сейчас мысли о муже.

— Ильга… — Ильга ниже опустила голову. — А помнишь, как ты меня выпустила?

— Конечно, помню, — ответила она. — Разве забудешь…

— А долг платежом красен, Ильга. Это ведь ваша поговорка, человеческая.

— О чем ты?.. — Ильга вскинула непонимающе голову, встретилась взглядом с тускло-золотыми в лунном свете глазами.

— Хочешь, я тебе дверцу открою? — Шепот был почти неразличим, но Ильга услышала. Зажмурилась даже — неужто он помнит ту ерунду, что наговорила когда-то глупая девчонка? — Только решай быстрее, Ильга… Хочешь?..

— Хочу, — сказала Ильга тихо, но твердо, и слово упало, как камень в пропасть, и туда же оборвалось Ильгино сердце…

— Ты сказала, — произнес её собеседник. — Я услышал.

И одним прыжком перемахнул перила. Там и не очень-то высоко было до земли, только Ильга всё равно испугалась.

— Прыгай, — позвали снизу, из густой тени. — Не бойся, Ильга, поверь мне, как я тебе поверил!..

…Только оказавшись на земле, почувствовав под ногами мокрую от росы траву, Ильга поверила, что и в самом деле сделала это — сбежала сразу после свадьбы, в первую же ночь… И было Ильге страшно, но и весело почему-то. Даже больше весело, чем страшно, потому что не получалось очень уж бояться — такими надежными казались руки, которые поймали её на лету, да так больше и не отпустили…

— И куда теперь? — тихо спросила Ильга.

— А куда ты хочешь? — усмехнулись ей в ответ. — Хочешь, покажу, где я теперь живу?

— А это далеко? — зачем-то уточнила Ильга.

— Как сказать… Если пешком — очень далеко, если верхом — чуть-чуть ближе… А так — совсем рядом.

— Так — это как? — не поняла Ильга.

— А вот так!.. — услышала она в ответ, и в тот же миг земля провалилась куда-то в темноту, а в лицо хлестнул тёплый ночной ветер… Ильга задохнулась от неожиданности и еле расслышала: — Ильга, как в сказках, которые ты мне когда-то читала, верно? Не страшно?

— Нет!.. — прокричала в ответ Ильга.

— Быть не может, в первый раз всегда страшно!.. — раздался тихий смех, и земля опрокинулась вверх дном. — Ну что, будем теперь ждать отважного рыцаря?..

— А ну его в болото, этого рыцаря… — прошептала Ильга, и почему-то была уверена, что её услышали…