"Алексей Митрофанов, Александр Желтухин. Отказ Громыко, или Почему Сталин не захватил Хоккайдо " - читать интересную книгу автора

годах своих первоклассных ВМС. Енаи выступал в качестве противовеса
армейскому командованию во влиянии военных на микадо и был категорически
против любого осложнения отношений с Россией, к чему стремилась японская
армия. При премьерах евразийской ориентации, в том числе при кабинете Енаи
(1940 г.), усилилось противостояние армии и флота. Это противостояние
особенно сильно обозначилась в августе 1939 года, когда был заключен
советско-германский пакт о ненападении. Кабинет проамериканского премьера
Хиранумы был вынужден подать в отставку. Новый кабинет Абэ также не смог
утвердиться и преодолеть противостояния армии и флота и подал в отставку в
декабре 1939 г. Дальнейшие политические консультации не могли преодолеть
этот правительственный кризис, и микадо пошел на беспрецедентный поступок -
утверждение премьера императорским указом. Им стал адмирал Енаи в январе
1940 г. Енаи в отличие от Коноэ считал, что военный союз с Германией в
перспективе чреват войной на три фронта, чему и был обязан своим
назначением, когда СССР и Германия подписали Пакт о ненападении. Было
очевидно, что в этих внешнеполитических условиях вектор японской экспансии
должен быть направлен на Юг.
29 июня 1940 года, спустя неделю после подписания акта о капитуляции
Франции, министр иностранных дел в кабинете Енаи Х. Арита выступил с
сообщением о готовности Японии взять под свой контроль колониальные владения
Франции и Голландии в Южных морях. Идеологи из стана Коноэ уже готовили для
общества и СМИ "доктрину Монро для Азии с паназиатской культурой,
аналогичной эллинизму", а также готовились взять власть от кабинета Енаи.
Второй кабинет принца уже активнее использовал лозунги паназиатизма и
борьбы против "белого империализма". Усиление антиевропейской направленности
Японии на международной арене объяснялось появлением больших шансов
построить японскую "сферу процветания" по всему бассейну Тихого океана.
Борьба армейских генералов и морских адмиралов за влияние на японскую
политику красной нитью проходит через всю предвоенную историю Японии,
приводя к частой смене кабинетов. Все это выразилось в значительных
противоречиях внешнеполитического курса страны. Если "Антикоминтерновский
пакт" Японии и Германии (с присоединением к нему Италии 6 ноября 1937 г.)
явно носил черты проатлантического блока, то война с Китаем, развязанная
Японией в 1937 году, носила черты антиамериканской кампании. Это становится
очевидным, когда принимается то обстоятельство, что договоры были приняты
японскими кабинетами, разной геополитической ориентации.
Новое нападения Японии началось с т. н. "инцидента на мосту Марко Поло"
(мост Лугоуцяо в 12 км от Пекина), датированном 7 июля 1937 г.
В этот день, по неустановленным до сих пор причинам, произошла
перестрелка между 5-й пехотной бригадой генерала Кавабэ с частями местного
гарнизона, в результате которой последний был разгромлен. Пользуясь поводом
"инцидента на мосту Марко Поло", Япония начала массированное военное
вторжение в Китай. 19 июля 1937 года правительство партии Гоминьдан во главе
с Чан Кайши обратилась за военной и технической помощью к СССР, которая была
ему оказана после подписания 21 августа 1937 года договора о ненападении
между СССР и Китаем.
Эффективность и масштабность советской военной помощи Китаю привели к
затягиванию войны, которая по замыслам генералов в Токио должна была
закончиться "молниеносно". По сообщениям полпреда СССР в Японии М.М.
Славуцкого, к осени 1937 года Токио был готов объявить войну своему