"Валерий Митрохин "Йота" (Журнальный вариант) [D]" - читать интересную книгу автора

Звать-то как? Я ж до сих пор не знаю...
- Мог бы и сам догадаться или подсказать матери, как
назвать сына...
- Догадаться? Что у меня голова - Дом Советов?
- Максим. - Сандра рассмеялась и с превосходством
взглянула на него.
- Максим? С какой стати?
- Ну как же? Не догадываешься? Ведь мы его сотворили с
тобой на улице Максима Горького.
- И в самом деле... - ответил он. - Именно по этому
адресу мы сейчас и направляемся. Только хотел бы я знать,
как мы назовем второго сына, которого сотворим.
- Второго? Насчет второго я пока не думала. Да и не
получится. Я кормлю этого грудью. И, пока кормлю, я в
безопасности. А если что - не проблема. Назовем Алексеем,
настоящим именем Горького.
- Согласен, - ответил Арусс.
- А в мастерской сейчас никого?
- Коляня на службе. Я позвоню ему на всякий случай, У
тебя нет двушки?
Сандра выудила из кармана плаща горсть монет.
Пока он звонил, она разглядела его. Походка какая-то не
такая, скованная. "Видать, переживает, что не сразу принял
меня и Максика, - подумала Сандра снисходительно. - Ну
ничего, оттает. Все пройдет, позабудется. А может, он
болеет? Надо бы его к хорошему врачу повести. Живет как в
воду опущенный. Никому нет до него дела. Дочка - еще
ребенок. А жене он и даром не нужен. Все! Баста. Теперь
мы с Максиком о нем будем заботиться, никому в обиду не
дадим".
Сандра катила голубую с развевающимися занавесками
коляску. Арусс едва поспевал за ней. И вдруг он ощутил
властную, иную силу. Она замедлила ему шаг. Велела
оглянуться.
В тупичке мощеной кривой улочки, на бутафорском фоне
каких-то низких старинных строений стояли две пожилые
женщины и смотрели вслед уходящей с коляской Сандре. Потом
перевели взгляд на Арусса. Старшая осенила путь Арусса и
матери с ребенком крестным знамением. А та, что моложе,
протянула руки, словно звала всех троих вернуться к ней...
Арусс разглядел их лица, хотя они были довольно далеко от
него, и узнал этих женщин. А узнав, почувствовал, как
запекло сердце.
Печальные, недоступные, утомленные, но светлые, они
ответили на вопрос, что занимал его в этот час. Не словами.
Слов он на таком расстоянии не расслышал бы. Сказанное ими
долетело до Арусса ветерком, шумнувшим в кронах цветущего
миндаля. Густо-густо полетели бело-розовые лепестки. А
когда опали на мостовую, в тупике никого не было. Сердце
Арусса успокоилось... Он облегченно вздохнул и бросился