"Сэнди Митчелл. За Императора! ("Кайафас Каин" #1) " - читать интересную книгу автора

превратилось в постоянную черту их внутренней организации.

Но в целом, можете быть уверены, мы представляли собой неплохую
демонстрацию силы, с нашими летящими на ветру штандартами и военным
оркестром, громыхающим и выдувающим "Если я забуду тебя, о Терра" так, будто
оркестранты были злы на композитора. У них не было времени по-настоящему
порепетировать, учитывая все эти волнения на борту "Праведного гнева", но
они восполняли нехватку мастерства энтузиазмом и, как и все мы, прекрасно
проводили время. День стоял приятный и свежий, ветерок нес дыхание близкого
океана - по крайней мере, пока наши "Химеры" и транспортные грузовики не
начали испускать в воздух прометиевую вонь.
Мы намеревались произвести впечатление своим прибытием, и, клянусь
Императором, нам это удалось, учитывая наш растянувшийся на десяток или
около того кломов* марш к городу.
______________
* Клом - сокращение слова "километр", бытующее в вальхалльском
сленге. Каин прослужил с вальхалльскими подразделениями большую часть своей
жизни, и, как следствие, его речь приправлена подцепленным у них
просторечием.

Большинство солдат были рады прогулке, упиваясь свежим воздухом и
солнечным светом после столь долгого времени, проведенного меж корабельных
переборок. Будучи сам уроженцем улья, я был привычен к замкнутому
пространству, но общая праздничная атмосфера захватила и меня, и я с
радостью погрузился в эту расплывчатую ауру благоденствия. Кастин и Броклау,
конечно, не могли идти пешком, вынужденные соблюдать субординацию, так что
мы тряслись впереди на " Саламандрах".
- Не могу же я позволить ключевым офицерам строить заговоры за моей
спиной? - сказал я, улыбаясь.
Теперь я вовсю пользовался возможностью наслаждаться собой, свободно
развалившись в открытом заднем отсеке разведывательной модификации
"Саламандры", которую Юрген держал на полкорпуса позади машины полковника в
интересах протокола и дабы подчеркнуть мою, пусть и притворную, скромность.
Слаженные удары двух тысяч подошв по шоссе и кукареканье оркестра почти
перекрывали собой рокот моторов, и, покидая главные грузовые ворота
космопорта, мы, должно быть, представляли собой великолепное зрелище.
И вот тогда-то мои ладони снова начали зудеть. Поначалу я не мог
понять, чем объяснить все возрастающее чувство тревоги, но что-то
определенно похлопывало мое подсознание по плечу, нашептывая: "Что-то не
так..."
Когда мы вошли в город, мое беспокойство выросло еще больше. Меня не
удивляло, что на улицах почти нет движения - они были освобождены для нас
местными властями; тысяча солдат и десятки единиц боевой техники занимают
довольно много места, а мы были далеко не первым подразделением,
высадившимся сегодня. Время от времени долетавшие сквозь шум приглушенные
ругательства из передних шеренг, несомненно, говорили о том, что солдаты
предпочли бы, чтоб Мужественных Всадников придержали подольше вместо того,
чтобы посылать их впереди нас. Если уж на то пошло, думаю, Кастин тоже не
находила удовольствия в том, чтобы любоваться целой улицей лошадиных задниц
в течение всего марша. Но широкие проспекты были, на мой вкус, слишком уж