"Рассмешить богов" - читать интересную книгу автора (Панкеева Оксана Петровна)

Глава 9

Графиня Монкар, недовольно надув губки, оглядела неясную тень, колыхавшуюся перед ее глазами, и с сомнением поинтересовалась:

— И что, оно может говорить?

— Вполне. — Харган усмехнулся, оскалив ровный ряд треугольных акульих зубов. За время знакомства с этой дамой он успел привыкнуть к ее скверному характеру и нашел эффективный способ с этим явлением бороться. Когда высокомерная девица начинала его раздражать, он вот так усмехался. Действовало безотказно. Вот и сейчас зубастая усмешка демона мгновенно сбила излишнюю спесь с избалованной графини, и Алиса уже более серьезно уточнила:

— Я имею в виду, такие создания вообще способны разговаривать?

— Бессловесны только скелеты. А что тебе не нравится, женщина? Полноценный, трудоспособный дух.

— Он какой-то… совсем бесплотный.

— На то он и дух. Что, по-твоему, еще можно было сделать из такого разрушенного тела, да еще и без головы? Только духа. Даже скелету нужна голова, хотя я не вполне понимаю зачем. Не сомневайся, этот дух, как и все ему подобные, сохранил свою личность даже в таком неприглядном виде и вполне способен мыслить и разговаривать. Или ты хотела обнять его, как при жизни? — Широкий безгубый рот демона опять раздвинулся в усмешке, на этот раз не в воспитательных целях, а оттого что Харгану действительно стало смешно. — И даже, может быть, не только обнять?

— Что ты такое говоришь! — Прелестное личико графини сморщилось от отвращения. — Обниматься с гнилым мертвецом!

— Я тебе и при жизни не особо-то дорог был, — язвительно прошелестел дух. — Ты меня использовала, как и всех остальных, с кем ты спала, самовлюбленная, высокородная дрянь!

Харган недовольно фыркнул и перевел взгляд на графиню:

— По твоим рассказам у меня сложилось впечатление, что вы были в более дружеских отношениях, пока он был жив.

— Я тоже так думал, пока был жив, — не унимался дух господина Хаббарда, безмерно счастливый от столь неожиданной возможности высказать свои обиды хоть кому-то более подходящему, чем призрак короля. — Но теперь мне кажется, что эта дама вообще не способна на дружеские отношения с кем бы то ни было. Она пудрила мозги королю, пока тот не застал ее со своим шутом, вертела своими подружками как тряпичными куклами, даже безмозглый жеребец Лаврис ей нужен был только для того, чтобы избавиться от девственности, так как это обстоятельство отпугивало его осмотрительное величество… она использовала всех окружающих, в том числе и меня, как ни обидно это признавать.

— Генри! — укоризненно пропела графиня, с трудом сдерживая гнев. — Как ты можешь говорить о том, о чем не имеешь понятия!

— Как же! Не имею понятия! Сучка дешевая! Как ворковала, как ластилась, а стоило мне стать бесполезным — пинала ногами мою голову и обзывала неудачником!

— Судя по тому, что я вижу, — заметил Харган, — ее упрек был вполне заслуженный. Впредь потрудись не говорить без моего разрешения, дух.

— Генри! — взвизгнула графиня. — Это неправда! Я не пинала твою голову! Это клевета! Все это выдумал король со своим гадким Флавиусом и распустил эти слухи, специально чтобы меня опорочить!

— Могу ли я ей ответить, сэр, что я видел сам?

— Я не помню… — пошла на попятный изобличенная красавица. — Я была в истерике…

Демон расхохотался, избавив даму от необходимости выкручиваться дальше.

— Ты была права, женщина, этому духу не откажешь в сообразительности! И запрета как бы не нарушил, и тебе ответил. И к тому же с легкостью обманул тебя, как глупую дикарку. Он не мог видеть, что ты делаешь в той темнице, куда тебя заточили. Призраки привязаны к месту своей смерти в определенном радиусе. Все же, дух, как бы ты ни был искусен в споре и как бы ни было тебе неприятно общаться с бывшей любовницей, у тебя нет выбора. Я твой хозяин, и ты будешь делать то, что я тебе скажу, нравится тебе это или нет.

Дух подумал пару секунд и осторожно произнес одно слово, от которого демон чуть не взбесился:

— Обоснуйте.

— Что-о? — негодующе выдохнул Харган, с трудом сдерживая желание загнать эту болтливую нежить туда, откуда вызвал.

— Я прошу вас, — терпеливо пояснил не в меру наглый дух, который и при жизни не отличался особым смирением и доверчивостью, — объяснить мне подробно следующие обстоятельства: мой нынешний статус, ваш статус, права и обязанности сторон, а также меру ответственности сторон друг перед другом. И все это, разумеется, обосновать, ибо голословное утверждение о том, что вы якобы мой хозяин, нуждается в обосновании.

Демон в некоторой растерянности оглянулся на коварную красотку, подсунувшую ему этого сомнительного помощника.

— Он при жизни был нормальным?

— Не удивляйся, — чуть усмехнулась графиня. — Он юрист.

— А что это такое?

— Что такое юрист? Специалист по всяческим законам.

— Элементарные законы магии этому идиоту известны?

— Он переселенец, — с сожалением развела руками графиня. — К тому же некромантия, как ты знаешь, наука малоизвестная и в этом мире. Объясни ему толком, что он теперь такое. Когда он поймет «свой статус и обязанности сторон», с ним будет проще договориться. А то милый Генри до сих пор считает, что может вертеть законами на свое усмотрение, как при жизни.

— Статус? — нехорошо ухмыльнулся горбун. — Ты чересчур о себе возомнил, дух! Посмотри себе под ноги. Вот что ты такое. Твой «статус» — разложившийся труп. Только благодаря мне ты сейчас способен мыслить и разговаривать, и в моей власти упокоить тебя, если разговор у нас не получится.

Дух послушно посмотрел на собственные останки, которые послужили исходным материалом для его создания, и с отвращением отшатнулся:

— Господи, какая гадость! Если бы я увидел нечто подобное при жизни, меня бы стошнило. Алиса, тебя действительно нисколько не трогает это зрелище?

Графиня презрительно фыркнула:

— Не думала, что ты такая же тряпка, как Жак!

— Не отвлекайтесь! — рыкнул Харган.

— Прошу прощения, сэр. Итак, вы полагаете, что несказанно меня облагодетельствовали, насильно изменив мою загробную жизнь? Что я обрадуюсь, сменив скучное, но свободное существование дворцового призрака на рабский труд под вашим руководством?

— То есть? — переспросил демон, уже понимая, что с этим наглым покойником лучше было вообще не связываться. — До сих пор ты был призраком? И Алиса этого не знала?

— Да весь двор знал. Только Алиса, скорей всего, не верила.

— Конечно, не верила! Мало ли что мог увидеть спьяну принц-бастард Элмар!

Убить самоуверенную дуру! Все планы граку под хвост! Хваленый покойник за несколько циклов успел смириться с фактом своей смерти и привыкнуть к призрачному существованию, теперь выбить его из колеи и как-то надавить будет сложно. Так ведь мало того, этого наглеца теперь и не упокоишь! При обычном разрушении опорных связок призрак опять вернется в свой дворец, а другого способа ученик Повелителя пока не знал. А если этот протухший юрист теперь захочет отомстить лицемерной женщине и донесет?

— Что нам дают новые обстоятельства, выясненные по ходу, дела? — спокойно продолжил свою мысль дух. — Вы не знали, что я и без вас был призраком, и надеялись на какую-то благодарность с моей стороны за то, что вернули меня к жизни, пусть даже таким сомнительным образом. Пока особой благодарности я не чувствую, разве что вы мне разъясните какие-либо преимущества моего нынешнего облика перед предыдущим.

— Теперь ты свободен в передвижении, — без особой надежды на благодарность сообщил Харган. — Не привязан к месту своей смерти и можешь лететь куда хочешь. Видим в полумраке и можешь общаться с людьми, тогда как раньше тебя не видели и не слышали. Но при ярком свете ты по-прежнему невидим. Традиционным способом упокоить тебя нельзя, ты просто вернешься в прежнее состояние. А если будешь меня раздражать, я посоветуюсь с наставником, и он покажет мне способ отправить зарвавшегося духа туда, куда он и должен был попасть после смерти.

— Вот как? — заинтересовался господин Хаббард, почуяв неплохую возможность поправить свои дела. — А не могли бы вы, к примеру, отправить меня не туда, куда мне следовало бы попасть, а несколько в иное место? Я понимаю, что далеко не праведник, но на таких условиях вполне можно договориться.

— Что он несет? — Харган недоуменно обернулся к графине за пояснениями. Та устало вздохнула и вяло помахала веером.

— Он христианин. По их верованиям, праведники и грешники после смерти попадают в разные места, сообразно их поведению при жизни. Этот господин при жизни был порядочным мерзавцем, но ответ за свои поступки держать не желает. Вот он и пытается сторговаться. — Графиня ехидно хихикнула. — Впервые слышу, чтобы божьей благодати добивались, заключив сделку с демоном…

— Согласен на чистилище, — деловито уточнил господин Хаббард. Однако безмолвное недоумение собеседника заставило его расстаться с надеждой на безмятежную загробную жизнь. — Понятно, этот вопрос снимается. В таком случае давайте подумаем, что вы можете мне предложить за мое сотрудничество? Учтите, что я обладаю массой бесценных сведений, которые может подслушать только дворцовый призрак. А вы пока не предложили мне взамен ничего стоящего.

— Отошли ты этого болтуна откуда призвал, — посоветовала Алиса. — Похоже, я ошибалась. При жизни он был покладистее. Наверное, только из-за того, что тогда у него было тело, а у этого тела были определенные желания. Теперь же, когда бедный Генри не может залезть мне под юбку, я утратила для него ценность. Козел, как и все мужики…

— Замолчи, женщина! — Вид полного набора зубов заставил болтливую девицу заткнуться на полуслове. И хорошо, а то еще слово — и узнала бы, что самое страшное в собеседнике вовсе не зубы, которые ее так впечатляют.

Покойного юриста зубы впечатлили еще меньше, чем проповедь отставной подружки.

— Давно следовало ее заткнуть, — одобрительно произнес он. И деловито добавил: — А следовать ее совету я бы вам настоятельно не рекомендовал. Вы же не знаете, понравится мне это или нет. А вдруг я на Алису так обижен, что тут же донесу на нее королю?

— Врагу? — холодно поинтересовался демон.

— Врагов и друзей следует выбирать разумно. Я пока не решил, что мне выгоднее. Кстати о доносах. Удивляюсь я тебе, Алиса. Устраиваешь тут вечеринки с демонами и духами, будто не знаешь, что за тобой следят королевские шпионы.

— Почему ты говоришь о нем во множественном числе? — усмехнулась графиня. — Да, был здесь один… И до сих пор есть. Но с некоторых пор он пишет в своих донесениях только то, что велит ему Харган.

— Поздравляю. — В тихом, шелестящем голосе духа ничуть не прибавилось почтения. — Чем же вы его купили?

— Я его убил, — кратко, по-деловому объяснил демон. — И поднял. Зомби, поднятые свежими, не портятся, и его еще долго будут принимать за живого. А вот если я тебя, наглеца, отпущу, а потом подниму заново, на этот раз в виде зомби, вряд ли ты сможешь что-то кому-то рассказывать. С тобой и говорить-то побоятся.

Господин Хаббард бросил полный отвращения взгляд на собственные бренные останки и сделал вывод:

— Зомби из этого не получится. Вы сами говорили. Головы нет. Да и развалится этот зомби под собственным весом. Так что не надо меня пугать, а давайте договоримся как деловые люди. Что вам от меня нужно? Конкретно вам, а не Алисе, для нее я и пальцем не пошевельну. И что вы можете предложить мне взамен?

— В некотором смысле наши с ней интересы совпадают. Нам обоим очень мешает король. И насколько мне известно, ты сам был бы не прочь ему отомстить.

— Алиса опять размечталась о троне, это понятно. А вы? Вам что нужно?

— Для начала мне нужно, чтобы он не мешался во внутренние дела Мистралии.

— Хм… вы полагаете, если он умрет, то его преемник не продолжит вмешиваться?

— Он не сумеет делать это так же эффективно.

— Глупости. Под чутким руководством придворного мага любой дурак будет действовать эффективно. Как вы думаете, почему при каждом дворе околачивается могущественный маг и занимается воспитанием будущих королей? Вот именно для этого. Чтобы королевская власть была стабильной, чтобы глупый, слабовольный или еще какой негодный представитель династии не погубил королевство. Такие случаи бывают, и нередко, стоит лишь обратить внимание на его величество Луи. Но человеческий век недолог, и такие Луи проходят как досадное недомогание, их надо только пережить. Неудачное поколение сменяется, а династия остается, и королевская власть не слабеет и не рушится. Кстати о магах. Если вы рассчитывали, что я буду для вас шпионить во дворце, должен вас огорчить. Я не смогу вернуться во дворец. Он весь опутан защитными заклинаниями, и никакая нежить не в состоянии сквозь них прорваться. У меня есть подозрение, что от демонов там тоже что-то есть.

— Разумеется, — раздраженно перебил его Харган. — Я уже проверил. Не уходи от темы. Алиса уверяла, что ты бесценный консультант, но я что-то сомневаюсь. Тебе был задан конкретный вопрос.

— Вам дали на него доступный и понятный ответ. Пока Мистралия будет представлять угрозу для соседних королевств, они будут вмешиваться в ваши дела, кто бы ни находился у власти. Это не прихоть Шеллара, это политика государства. А с чего бы это демону так переживать о проблемах Мистралии? Это что, ваша родина? Или они вам хорошо платят?

— Скажем так, они мне нужны, — определился демон. — Но твое ли это дело, обнаглевший дух?

— Если я задаю уточняющий вопрос, значит, так надо. Вы ко мне за консультацией пришли, не я к вам. Хоть бы заранее сформулировали, что вам нужно, а то даже объяснить толком не можете. Алиса так мозги запудрила, что вы теперь сами не поймете, что нужно вам, а что ей. Подумайте спокойно и рассудительно, пока она молчит, и объясните свою цель. Может, для ее достижения есть более простой и дешевый способ, чем устранение короля. А отомстить можно и отдельно. Не для дела, а для собственного удовольствия.

— Может, мы могилы перепутали? — задумчиво протянула графиня, качая головой. — Или в этой яме не одно тело лежало? У меня такое чувство, будто мы с самим королем общаемся.

— Могилу указывала ты, — сердито ощерился демон.

— Король, как ни прискорбно это сознавать, живехонек. — Смех духа прошуршал как сухая листва. — Но способ общения со всяческими самозваными хозяевами я действительно позаимствовал у него. Он вообще полезный пример для подражания. Итак, мой неплатежеспособный клиент, давайте определимся, что вам все-таки нужно?

— Мне нужно, — демон принялся загибать пальцы, — во-первых, найти разбитые остатки Небесных Всадников. Стабилизировать обстановку в Мистралии — это во-вторых. Поскольку по первому вопросу ты мне ничем помочь не можешь…

— Почему же, могу. Это гораздо проще вопроса номер два. Но для начала позвольте вам напомнить, что всякая информация чего-то стоит. А мы так и не определились, каким образом вы будете оплачивать мои консультации. Что вы можете предложить мне кроме упокоения?

— Свое покровительство и защиту, — с трудом сдерживая гнев, предложил Харган. — Если ты попытаешься вести жизнь свободного духа, то очень скоро поймешь, как тебе необходима защита. Сам ведь знаешь, как относятся люди к бродячей нежити.

— А что конкретно они могут мне сделать?

— А твой приятель-мистик не рассказывал тебе, что они делают с такими, как ты?

— Все же перспектива трудиться только за жилье не вызывает у меня особого энтузиазма. Вы ведь наверняка не ограничитесь консультациями, а станете обременять меня разнообразными поручениями — там подсмотреть, там подслушать…

— А что тебе еще надо? — Демон начал выходить из себя. — В чем еще может нуждаться бесплотный дух, которому не требуются ни сон, ни еда, ни одежда? Даже самые великие радости жизни, ради которых люди способны на все — женщины и деньги, — тебе уже не нужны.

— Вы сами ответили на свой вопрос. Я бесплотный дух. И у меня есть нормальное для духа желание — вновь обрести плоть. Вы можете каким-то образом дать мне новое тело?

Каков наглец! Он нарочно требует невозможного, чтобы набить себе цену, или действительно верит в сказки? Как бы то ни было, этот бесстыжий дух уже запудрил хозяину мозги, и терпеть его выходки далее нет никаких сил. Так что не обессудь, занудный юрист, и не возмущайся потом, что тебя надули. Сам виноват — в твоем возрасте верить в сказки просто глупо.

— Хорошо, — подумав для виду, согласился Харган. — Сам я, конечно, этого не умею, но мой наставник уже проделывал подобные обряды. Тело выберешь на свое усмотрение. Но сначала столь высокую честь надо заслужить. А ты пока еще ничего полезного не сказал.

— Что ж, теперь можете считать, что вы мой босс и я у вас на службе. Осталось только согласовать гарантии.

— Какие тебе еще гарантии?!

— Что вы меня не обманете.

— И какие гарантии тебе нужны?

— Вы расскажете мне все о себе. Кто вы такой, на кого работаете и зачем вам понадобились Всадники и Мистралия. А также, если я сочту нужным что-то уточнить, не пытайтесь меня убеждать, будто это не мое дело.

— Донесет, — прокомментировала графиня.

— Пока у меня будет надежда на новую жизнь, можете быть спокойны. Но если я обнаружу, что меня опять использовали и пнули ногой, непременно донесу. Вот это и будет гарантия.

— Хорошо. Начинай. О Всадниках.

— Послезавтра императрицу Лао Юй будут торжественно казнить у нее на родине. Публично. Можете туда наведаться. Если не получится спасти, выкрадете труп, вам же без разницы. А эта дама может указать путь к собратьям по вере. Скажете, — дух хихикнул, — что вы посланник божий. Если не потребуют предъявить летающую колесницу, авось сойдет.

— Я и есть посланник, — оскорбленно выпрямился Харган, и его глаза вспыхнули ровным ярким светом. — И колесница у меня есть.

— Вы? — На этот раз дух развеселился не на шутку, и его хохот разнесся по подвалу как уханье совы, страдающей хроническим гайморитом. — Хорош посланник божий! Да у вас между рогами вот такими буквами написано «сатанист»!

— У меня нет рогов! — огрызнулся демон. — И ничего не написано! А сатанист — это, должно быть, задушевный друг юриста?

— Ну да, мы же с вами теперь одна команда… — никак не мог успокоиться дух. — Ну какой же вы посланник божий, когда вы некромант, да еще и демон в придачу? Только у Сатаны и может быть такой посланник!

— Этого господина я не знаю, — сердито скрипнул зубами демон. — Но бог Небесных Всадников — мой наставник. А я и есть тот самый посланник, который должен представлять его в этом мире. Мы создали орден, чтобы они подготовили мир для моего пришествия, и забросили через природный портал. Но кто-то обнаружил активность портала и заблокировал его так, что наставнику пришлось двадцать лет биться в бесплодных попытках его взломать.

— Все-таки взломал?

— Нет, нашел другой. Кажется, я достаточно сказал тебе о том, кто я такой и на кого работаю. Переходи ко второму вопросу. Болтаясь при дворе, ты и сам не раз слышал о положении дел в Мистралии.

— Хотя с некоторых пор от меня магически защитили особо важные помещения дворца, в частности королевские покои, слышал я об этом достаточно. Сочувствую, божий посланник, чтобы стабилизировать обстановку в Мистралии, надо как минимум вызывать сюда вашего босса.

— Для начала достаточно ликвидировать все эти разбредшиеся по горам и лесам банды, громко именующие себя спасителями отечества.

— И только-то? А все остальное? В законодательной власти бардак, исполнительная власть занимается исключительно выколачиванием налогов и постоянным повышением благонадежности граждан. Экономика шатается на подпорках. Президент — дурак и трус с манерами истеричной бабы. Армия — сброд подонков и мародеров, избравших военную службу, чтобы не работать и безнаказанно грабить. То-то они который год не могут справиться с повстанцами… Ваши граждане не то что правительству, а даже в богов верить перестали. У вас на роль религиозного символа не нашлось никого поприличнее первосвященника Сальваторе? Или вы думали, о его милых шалостях никто никогда не узнает? Словом, надо быть идиотом, чтобы рваться к власти в такой стране.

— Один мой знакомый присмотрел себе страну получше, — остро прищурился Харган. — Народ благонадежен, власть стабильна, экономика процветает… Сгнившие потроха этого самонадеянного знакомого лежат сейчас у моих ног, поскольку кроме всех прочих достоинств этой страны ее король оказался не дурак и не трус и добром отдавать свое имущество не пожелал.

— И вам не отдаст, — не остался в долгу задетый за живое консультант.

— Пока меня интересует Мистралия. Мне ее уже отдают. И вопрос, стоит ли менять этого президента на другого, — вопрос третьестепенной важности.

— О! — уважительно свистнул дух. — Вы что, советника Блая убили и подняли?

— Не твое дело, — усмехнулся Харган, вспомнив встречу с советником. Смешно было наблюдать эти земные поклоны и благодарности всем известным богам за присланное наконец подкрепление, хоть оно и запоздало на двадцать лет.

— Уговор, — напомнил дух. — Если я спрашиваю, значит, мое дело. Итак?

— Блай — наш человек, — неохотно поделился знаниями демон. — Из той, первой группы. Он геройски продержался здесь все эти годы, практически один, и теперь ждет от меня помощи. Давно пора зачистить территорию страны от разнообразных повстанцев и навести порядок. Наш порядок.

— Так в чем конкретно проблема?

— Партия Реставрации.

— А-а, — ухнул дух. — С этими господами отлаженная тактика вашего советника не сработала?

— Тактика неплохая, — кивнул Харган. — Но бесконечно ею пользоваться нельзя, и рано или поздно такой момент должен был наступить. До сих пор Блай выбирал из существующих партий самую перспективную, внедрял своего человека и договаривался с верхушкой. Потом оказывал содействие в перевороте и продолжал здравствовать уже при новом правительстве. На этот раз самая перспективная партия на контакт не пошла. Один из предводителей питает лютую ненависть лично к советнику, другой не может ему простить дружбу с первосвященником Сальваторе, третий додумался договориться с голдианцами, четвертый просто честен как последний идиот… А их главный, этот мальчик-одуванчик, вообще непонятная фигура. Вроде бы болван болваном, бард восторженный, а не получается ни договориться с ним, ни убить, ни похитить.

— Могу порекомендовать следующий вариант. Договариваетесь с другой партией, менее перспективной. Затем эти господа заключают союз с вашими непробиваемыми противниками на любых условиях. В решающий момент смены власти ваш советник поступает так же, как в свое время с дель Фуэго. Нужных людей — к власти, ненужных — в свою обожаемую тюрьму. Это вполне реально.

— Он уже думал над этим. Даже партию подходящую присмотрел, и предварительная договоренность достигнута. Однако наш советник опасается, что в самый неподходящий момент в его планы вмешаются ортанские спецслужбы, а то и армия. У него есть реальные основания полагать, что партия Реставрации заручилась поддержкой Шеллара III, так как ее представители подозрительно часто мелькают при дворе. Вот по этому вопросу я и хочу с тобой проконсультироваться.

— А-а, понятно… — снова засмеялся дух. — И Алиса вас заверила, что стоит лишь устранить короля — и ваша проблема решена? Ее стремление использовать окружающих просто поразительно, даже демона не побоялась припахать. Давайте рассмотрим вариант, который она вам предложила. Что нам дает скоропостижная кончина ныне правящего Шеллара III? Если отбросить личные амбиции Алисы и тот незамысловатый факт, что мне будет невыразимо приятно видеть его величество в гробу, то практически ничего. Престол наследует не шибко умный, но патологически честный принц-бастард Элмар на пару с молодой вдовушкой, которая и компенсирует его высочеству недостаток ума. Да-да, Алиса, облизнись, король взял с обоих слово чести, что в случае его смерти они поженятся. Учитывая природную сообразительность и стратегический талант ее величества, как вы думаете, с чего наследники короля Шеллара начнут свое правление? Первым делом они учинят то самое, что совсем недавно устроил Элвис II. Использовав покушение как повод, натравят Флавиуса на всех мало-мальски серьезных противников и снесут все головы, которые пощадил король в начале весны. Головы Монкаров полетят первыми. А политика нового короля в отношении Мистралии не изменится, поскольку он во всем будет продолжать линию своего предшественника. Так что, если вы хотите менять что-то серьезно, ликвидировать надо все семейство в полном составе, включая придворного мага. Такую задачу вы не потянете, а если у вас и получится, то буквально через четверть часа над хладным трупом коллеги будет маячить весь цвет магической науки континента во главе с вечно юной мэтрессой Алиенной. Вам наставник разве не объяснял, что существует такая организация, как Конвент Архимагистров? Даже придворные маги имеют свой… хи-хи… профсоюз.

— Что тогда? — кратко перебил его Харган, поскольку наставник, разумеется, не застал на своем веку ни Конвента, ни загадочного «профсоюза».

— Как ни странно, при всей своей кажущейся твердости и беспощадности наш король очень восприимчив к тактике террора. В настоящее время ему успешно диктует условия какой-то голдианский проходимец, угрожая всего лишь жизни придворного шута… Алиса, чушь это все, король с ним не спит и никогда не спал, эту веселенькую историю выдумал лично я. И с Ольгой он тоже, между прочим, не спал. Так вот, у короля есть более близкие и дорогие люди, чем оболтус Жак, и если каким-то образом их жизни окажутся в опасности… Я понятно намекаю? Если у вас имеется возможность похитить из хорошо охраняемого дворца королеву, которая, должен предупредить, просто так в руки не дастся и в случае опасности имеет свойство хвататься за меч, вместо того чтобы падать в обморок… Или хотя бы одного из любимых кузенов его величества, один из которых маг-полуэльф, а другой непревзойденный боец…

— А на Ольгу, думаешь, не поведется? — с подозрением поинтересовалась графиня. — Пусть даже он с ней и не спал, но чтобы он к ней был совсем уж равнодушен — не поверю.

— Нет, конечно, не совсем уж равнодушен, но вряд ли он ради нее согласится пожертвовать государственными интересами. Скорей попытается найти и отбить, но не более. Впрочем, босс, можете рискнуть и проверить, но мне кажется, Алиса пытается в который раз заставить окружающих сделать ей приятное. Уж очень она эту девицу не любит. Кстати, Алиса, скажи-ка по старой дружбе, сегодняшний скандал тоже твоих рук дело? Ты написала письмо папеньке этой дуры? Это-то тебе зачем понадобилось? Ведь окажись король на месте, он бы этого оскорбленного родителя двумя словами заткнул. Будь в твоей писанине хоть доля правды или не будь твоя ложь так легко опровергаема, можно было бы надеяться на какой-то результат, а так… Чего ты добивалась?

Дама снисходительно усмехнулась.

— Генри, ты так и не понял? Даже когда разберутся, что король тут ни при чем, родители девицы так дела не оставят. Или замуж поскорей пристроят, или дома запрут, или в монастырь отправят, с них станется. При любом результате место при дворе освободится. А скандал — это так, между делом. К тому же главное — пустить слух, а там хоть всю жизнь доказывай, что не виноват.

— Место при дворе? — хихикнул зловредный дух. — Тебе действительно так туда хочется? Наивная девчонка… Во-первых, там и так одна дама лишняя, а во-вторых, тебе либо опять откажут, либо пристроят королеве сапоги чистить и меч точить. Ее величество уже высказывала как-то, что ей не нужна свита из полудюжины бесполезных кукол, одной Эльвиры за глаза хватит. Зато королеве крайне необходимы адъютант, оруженосец и отдельный человек для ухода за оружием и доспехами.

— Господа и дамы, — с недоброй издевкой напомнил Харган, — мне кажется, вы забыли о моем присутствии. Если вы уже высказали друг другу все любезности, прощайтесь. Дух, ты идешь со мной.

— А с этим что делать? — Графиня Монкар указала веером на бренные останки бывшего любовника. — И вообще, что мне делать дальше?

— Ждать, — кратко отрезал демон. — А это закопай где-нибудь.

— Закопать? — еле выдохнула высокородная дама, едва не потеряв дар речи от подобного предложения. — Как?

— Лопатой, — так же лаконично пояснил Харган и для пущей наглядности сунул в нежные ручки графини требуемый инструмент.

— Я не умею копать! — Оскорбленная красавица брезгливо разжала пальчики, уронив грязную лопату прямо в бесформенную кучу, бывшую ранее господином Хаббардом.

— Прикажи своему зомби, он тебя послушается, — равнодушно посоветовал демон. — Когда будет нужно, я сам приду.

Дух тихонько захихикал, донельзя довольный этим коротеньким диалогом. Новому боссу легко удалось то, что не получилось у него самого при жизни — указать неотразимой Алисе ее истинное место и сохранить ясность рассудка, несмотря на все ее ухищрения. И видеть поражение самодовольной графини было несказанно приятно. Похоже, с этим сообразительным сатанистом можно иметь дело…

Праздничные гулянья по поводу коронации нового правителя Поморья завершились только под утро. Капитан Полянский, который работал в Поморье уже много лет и знал, как здесь принято праздновать, заранее запасся стимуляторами, чтобы до утра оставаться в форме. Вверенное ему подразделение должно было нести охранную службу, что для развеселых господ гусар являлось тяжким испытанием. Капитан, уверенный, что по крайней мере четверть его подчиненных постарается тайком повеселиться, провел весь день и всю ночь, проверяя, исправно ли несут службу доблестные воины. И заодно агент Соколов на протяжении всего праздника вел съемку, дабы впоследствии попытаться обнаружить загадочного, невидимого эльфа.

Предположение, что в мире тайно орудует инспектор Темной Канцелярии, вызвало грандиозный переполох наверху. Главный спешно скомандовал прекратить любую заметную деятельность, особенно в тех регионах, где эта деятельность уже успела проявиться. Это касалось самого дяди Гриши и Сани, у которых «деятельность» уже успела «проявиться» и даже благополучно провалиться. На период эльфийской инспекции им следовало затаиться и ограничиться наблюдением и разработкой перспективных планов, что и так все равно бы требовалось сделать. Мишель тоже относительно спокойно воспринял указание прекратить обработку своего непутевого короля, так как никаких особенных успехов пока не достиг, а некоторое время на «разработку перспективных планов» ему требовалось. Зато Жорик сопротивлялся как недорезанный дракон. Если он перестанет появляться у нового компаньона, тот решит, что его обманули, и впоследствии договориться с ним будет невозможно. А ведь уже почти все готово, осталось только с реализацией все утрясти и грузовые телепорты поставить… Главный с трудом заткнул упрямого энтузиаста, подробно разъяснив его дальнейшую судьбу в случае провала. О грузовых телепортах забыть и думать, пока остаются хоть малейшие подозрения. Контакт с компаньоном поддерживать самый минимальный, только чтобы почтенный магнат не забыл о существовании господина Айзека. И ни в коем случае не затевать новых авантюр!

Жорик со скрипом согласился, но остался очень недовольным. Что касается Пьетро, то ему надлежало оставить пока попытки влиять на президента и вместо этого собрать всю возможную информацию о Горбатом. Но получить задание мистралийский агент не смог. Он по какой-то причине не явился на совещание. Само по себе это не было проступком для полевого агента — мало ли что могло случиться в его второй жизни. Но Пьетро не объявился ни ночью, ни утром, ни на следующий вечер и даже сообщения не прислал. Дядя Гриша нюхом чувствовал, что дело плохо и что без Горбатого тут не обошлось. По его мнению, требовалось срочно искать беднягу Пьетро, если тот еще жив, и по возможности спасать, но Главный не торопился. Видимо, искренне надеялся, что региональный координатор, обнаружив исчезновение своего агента, тоже заподозрит Горбатого и попытается разобраться сам. Не связываться с магами и поменьше попадаться им на глаза было неписаным правилом работы агентства. Дед Макс являлся исключением — сам будучи магом, он и был подготовлен для работы с представителями этого класса. Так что ему вполне могло стукнуть в голову пощупать Горбатого собственными руками, и ради такого случая Главный легко похоронит любого агента без малейших сожалений. Но тут, конечно, могут быть варианты… Никто ведь не гарантирует, что Горбатый уделает Макса, а не наоборот…

Хотя ночное бдение и утомило капитана Полянского, действие стимуляторов еще не закончилось, и до момента, когда сон станет насущной необходимостью, оставалось еще часа полтора. За это время вполне можно было успеть проверить почту — нет ли каких новых указаний — и хотя бы выборочно просмотреть отснятый материал. Да и за исчезнувшего коллегу дядя Гриша переживал и надеялся, что этот не верящий в вампиров недотепа все же нашелся…

В потайной комнате капитана ждал сюрприз. Пропавший коллега потрошил аптечку первой помощи с таким деловитым видом, как будто находился у себя дома. Агент Соколов с облегчением выругался и присел к монитору.

— Где ты был? Тебя все обыскались! Что ты там ищешь, скажи, я найду.

Обычно шустрый и эмоциональный Пьетро Росси на этот раз был хладнокровен как покойник. Не поднимая головы от аптечки, он спокойно отозвался:

— Доброе утро, дядь Гриша. У вас кровь или плазма есть?

— Откуда у меня? На базе есть. А тебе зачем? Что-то случилось?

— Случилось… — торжественно и печально сообщил Пьетро, оставляя бесплодные поиски. Он выпрямился, чуть обернувшись к Соколову, и тот заметил, что с товарищем что-то не так. Агент Росси всегда был улыбчивым парнем с очень живой мимикой, и сейчас странная неподвижность его лица создавала впечатление, что человек надел маску. — Я кушать хочу. А хозяин, скотина такая, охотиться запретил, а покормить забыл…

— Какой хозяин? — всполошился старший товарищ, ибо кроме подозрительного окаменения физиономии коллега еще и нес полнейшую ахинею. — На кого охотиться? Пьетро, ты вообще трезв? Где ты был? Тебя что, наркотиками накачали?

— Не только трезв… — еще печальнее отозвался агент Росси и присел на стул, картинно откинув полу черного плаща. Он и двигаться стал иначе — не порывисто, как прежде, а плавно, неторопливо, словно текущая вода. — Еще и голоден. Сволочь он, а не хозяин!

— Кто?

Ответ упал как сугроб на голову:

— Горбатый.

— С каких пор он стал тебе хозяином? Тебя что, в рабство продали?

— Примерно. — Пьетро горько усмехнулся и с искренним раскаянием добавил: — Теперь я совершенно точно выяснил — вампиры бывают.

Доблестного капитана прошиб холодный пот. Усмешка бывшего агента Росси говорила сама за себя и ничего хорошего не сулила. Дядя Гриша очень четко осознал, что находится наедине с голодным вампиром в закрытом помещении, куда никто не войдет, пока на базе не вызовет беспокойство долгое молчание агента Соколова…

— Прежде всего, — с некоторой торопливостью проговорил он, — успокойся и держи себя в руках. За одну ночь ты от голода не умрешь, а если у тебя возникла мысль мной пообедать, можешь с ней сразу расстаться.

— Да нет, — Пьетро воззрился на дядю Гришу большими грустными глазами, — я же не потерял разум до такой степени, чтобы своими… обедать. Я совета хотел спросить.

— Постой-ка, парень… А ты что, не рассказал хозяину о себе и о нас?

— Нет. Я по-прежнему пользуюсь своей легендой.

— А хозяин знает, что ты здесь?

— Что вы! Я тайком от него…

Капитан Полянский облегченно рассмеялся:

— Так какой он тебе, к хренам, хозяин, если ты его так легко обманываешь! Он или с обрядом что-то напутал, или… постой-ка, ты крещеный?

— Само собой! А это имеет значение?

— Конечно, имеет, олух ты царя небесного! Чему вас на курсах учили! Между прочим, если бы тот священник, что тебя крестил, был действительно таким праведником, как от них требуют, тебя бы вообще никакой некромант поднять не смог! Но даже и так ты совершенно свободный вампир и можешь положить на своего «хозяина», если пожелаешь… Впрочем, на открытый конфликт идти не стоит, а то хозяин все-таки тебя поднимал, — значит, может сам и уложить… Но даже то, что ты сохранил свободу воли, уже хорошо! Кстати, тебя поднимали или трансмутировали?

— Меня убили, — пояснил Пьетро с несвойственным ему ранее хладнокровием. — Советник, сволочь, что-то заподозрил и успешно меня устранил.

— Значит, поднимали… Это хуже. Но все равно можно подойти к вопросу позитивно. Советник мог устранить тебя и обычным способом, тогда ты был бы просто мертвым. А так ты условно жив, почти свободен и практически бессмертен. А если будет принято решение убрать Горбатого, то станешь полностью свободен и сможешь успешно работать дальше. Уж как-нибудь мы тебя прокормим, в крайнем случае займемся поисками добровольных доноров.

— То есть?

— То есть ты что, не знаком с основами медицинских знаний? Небольшая единовременная потеря крови несмертельна, в крайнем случае любой из товарищей пожертвует голодающему вампиру пол-литра… Только вот не надо на меня кокетливо облизываться, сейчас не тот «крайний случай». Ты с голоду еще не помираешь, а мне завтра на службу. Не говоря уж о том, что Горбатый по твоей сытой физиономии мигом все сообразит. Он тебе запретил охотиться самостоятельно, оставил голодным, приходит — а ты уже где-то кровушки нацедил. Нужны тебе конфликты с хозяином? Лучше потерпи. Горбатый пока не знает, что ты можешь ему не подчиниться, и не надо дорогого хозяина разуверять. Кстати, тебе поручено собирать о нем информацию, так что можешь прямо сейчас рассказать мне все, что знаешь. Я доложу Главному, и мы вместе подумаем, что сказать деду Максу. То ли правду, то ли доложить, что ты убит, то ли сделать вид, что ничего не случилось. Кстати, насколько силен твой Горбатый? Если Макс лично на него наедет, кто кого изведет?

— Не знаю, — несколько растерянно ответил вампир. — Хозяина я еще могу как-то оценить, но истинной силы деда Макса не знает, наверное, даже самое высшее руководство нашей лавочки.

— Вот такая неопределенность — самое скверное в этой истории… — вздохнул дядя Гриша и принялся включать аппаратуру. — Вслух расскажешь под запись или сразу доклад накропаешь?

В это утро Жак был явно не готов к неожиданному визиту короля. Он страшно удивился, засмущался, растерялся, даже сделал попытку вскочить с постели, но этот порыв был остановлен внезапным приступом кашля.

— Ты что, заболел? — уточнил король, придвигая к себе стул. — Или просто подавился? Что за манера есть в постели! Хочешь, по спине постучу?

— Не надо, — выдохнул шут и отложил бутерброд, который действительно жевал, не вставая с постели. — А что такого случилось, что вы с утра пораньше решили меня навестить?

— С утра пораньше? — нахмурился Шеллар III. — Десятый час! До чего обленились мои придворные! Твой король, между прочим, уже два часа как на ногах!

Жак честно попытался изобразить хитрую усмешечку, но результат получился слишком жалким, чтобы показаться смешным.

— А чего это вы так поздно нынче встать изволили?

— Потому что лег в три часа ночи, — пояснил король и оседлал стул. — Ты что, забыл, что вчера состоялась коронация Пафнутия и мы все там присутствовали. А как в Поморье принято отмечать торжественные события — сам должен знать.

— Все прошло нормально?

— На удивление. Если не считать кое-каких досадных мелочей… к примеру, непотребного поведения моего первого наследника.

— Элмар опять чего-то учудил? — уточнил Жак, стараясь унять кашель.

— Пока не закончились всяческие воинские состязания, в которых он обычно участвует, дорогой кузен был трезв и вел себя прилично, — охотно поделился новостями король. — Его пространную речь о том, как поступают варвары с нарушителями правил, я не считаю. Хотя кузен и вогнал в краску всех присутствующих дам, его возмущение было справедливо, противник действительно нарушил правила. И то, что рассерженный Элмар своротил хитрецу скулу, тоже простительно. Если бы он последовал варварским традициям, было бы хуже. Но вот по окончании всей этой потехи мой наследник напился как… я даже не нахожу подходящего сравнения, так как не знаю, кто, кроме Элмара, может так напиваться. Ему непременно требовалось отметить победу в состязании на топорах и вольной борьбе и залить горечь поражения в скачках. Ведь прекрасно знает, что при его весе проще загнать лошадь, чем обогнать более легких участников, но каждый раз участвует, неизменно проигрывает и потом напивается от огорчения! Поистине варварское упорство! И напрасно ты так хихикаешь, это не смешно. Его спор с королевой Глафирой доставил мне много неприятных переживаний.

— На три щелбана? — хихикнул Жак.

— На поцелуй, — мрачно проворчал Шеллар. — Ты никогда не видел тот столб?

— Какой столб?

— У поморцев есть такое развлечение — на самую верхушку высокого гладкого столба помещаются разнообразные призы, и мужчины пытаются залезть на сию конструкцию с целью добычи для своих дам этих занятных вещиц. Никогда не понимал таких развлечений… Итак, столб этот стоял на площадке для состязаний атлетов, сколько я его помню, вкопанный в землю намертво. Моего кузена задавила жаба, что он не смог на него залезть…

— А что, это так сложно? — удивился Жак.

— Сам попробуй хоть раз. Конечно, сложно. Он толстый, гладкий и очень высокий. В юности Элмар на него залезал без особого труда, но сейчас мой кузен стал слишком тяжелым, к тому же он был очень пьян, как я уже упоминал, и до верха не добрался. Оно бы, может, и обошлось, но Александр тоже выпил и решил показать всем, как надо лазить по столбам. И, к несчастью, показал. Элмар обиделся, но промолчал. Александр на достигнутом не остановился и предложил устроить состязания на высшем уровне среди королей… Жак, не смейся! И не кашляй! Где можно было простудиться среди лета?.. Нет, конечно, я не полез, но и не смылся, как ты думаешь, а высказал этому организатору встречное предложение проспаться. Но тут вмешался мэтр Ален с собственным предложением — не заставлять королей лично лазить по столбам, а разрешить выставлять любого члена семьи. Пафнутий и Элвис, у которых есть молодые сыновья, тут же согласились, и началось безобразие. Сначала на столб вскарабкался принц Василий. Элмар откровенно надулся. Потом император Лао, которому подобные развлечения запрещены очередной идиотской традицией, милостиво позволил размяться своей супруге. Малышка Суон посрамила всех мужчин, взобравшись на верхушку проворно, как белочка, за рекордно короткое время, причем не снимая своих многочисленных украшений. Элмара это доконало. Особенно когда Кира заявила, что от нашей семьи полезет она. Пока они спорили, мне пришлось отвлечься, так как меня призвали рассудить, можно ли считать придворного мага членом семьи. Мэтр Ален намеревался лично выступить за честь королевства, поскольку больше некому — король спит пьяный, королева беременна, принцессы слишком молоды. И пока я объяснял общественности юридическую сторону вопроса, в спор моих дорогих домочадцев вмешалась Глафира с предложением не ссориться и выставить Мафея. Нетрезвый варвар обиделся еще сильнее и заявил, что Мафей еще мал. А Мафей тоже обиделся и заявил, что он хоть и мал, но достать приз с верхушки столба для него раз плюнуть, причем без всякого лазания. И тут же наглядно продемонстрировал свое умение летать. Тут Элмара понесло. Он заявил, что не залезая любой дурак приз достанет. А Глафиру какой-то демон за язык потянул возразить… Слово за слово, они поспорили на поцелуй, что Элмар достанет ей приз.

— И как? — ухмыльнулся Жак. — Достал? Взлетел или все-таки залез?

— Само собой, летать мой горячо любимый кузен не умеет. Он просто… Жак, даже я испугался и до сих пор не могу понять, как при этом никто не пострадал… Мой ненаглядный кузен достал боевой двуручник и срубил этот несчастный столб! А потом взвалил на плечо и преподнес Глафире, предлагая выбрать приз на свой вкус. И, разумеется, потребовал расплатиться.

— Кошмар, — прокомментировал Жак. — А она?

— Я же тебе рассказывал о князьях Погуляй-Залесских. Обещала — сделала. И одним высшим силам известно, что подумал по этому поводу Пафнутий. Я конечно же извинился за поведение своего кузена, и самого Элмара пошлю с извинениями, как только проспится, но все же получилось очень некрасиво. И не над чем тут хихикать.

— Может, и некрасиво, — хихикнул Жак, — но очень весело. А что подумала по этому поводу сама Глафира? Ей должно было понравиться.

— Возможно, понравилось бы, если бы Элмар не был так пьян. Не знаю. Зато все присутствующие имели удовольствие услышать, что подумал Зиновий, и слышали они это очень долго.

— А еще что было интересного на коронации?

— Не знаю, насколько это интересно, но я случайно заметил, с каким вожделением пялятся на Кантора племянницы Пафнутия, и из любопытства понаблюдал за остальными присутствующими дамами. Так, от скуки, на этих церемониях всегда так скучно… Я даже не представлял себе, скольким женщинам вскружил головы этот негодник, сам того не замечая! Чуть ли не половина из них в той или иной степени проявляла к нему интерес! Даже Элизабет, что меня совсем уж изумило.

— Так ли вы уверены, что Кантор сам не знает о своем магическом влиянии на прекрасный пол? — усмехнулся Жак.

— Возможно, знает, но я не заметил, чтобы он получал от этого удовольствие. По-моему, внимание дам его только раздражало. Я имел в виду лишь то, что он не прилагал никаких усилий, чтобы им нравиться. Это происходит как-то само по себе, и мне чрезвычайно любопытно, как именно.

— Нам этого не понять, — засмеялся Жак. — Для этого надо быть женщиной. А вы у Ольги спросите.

— Неудобно. Еще поймет неправильно, решит, что я пытаюсь перенять опыт в практических целях… А самое интересное произошло вовсе не вчера и не на коронации. — Его величество подержал паузу и торжественно объявил: — Жак, я имел счастье посетить твою родину!

Жак, который как раз попытался вернуться к прерванному завтраку, чуть и в самом деле не подавился.

— Как?

— Я поймал Толика! — с гордостью объявил король, даже не замечая, что у Жака это судьбоносное событие не вызвало особой радости. — И познакомился со множеством приятнейших людей и эльфов. А еще мне не дает покоя один вопрос, — может быть, ты объяснишь, что такое «греческая лавочка»?

— Ну так называют те самые службы, о которых я вам рассказывал, — пояснил шут. — Агентство «Дельта» и его аналоги в других мирах.

— О, — обрадовался король, — теперь все складывается! Вот спасибо! Значит, каппийские цифры… Жак, а не мог бы ты поинтересоваться… или объясни мне сразу, если сам знаешь. Вот, допустим, агентство «Дельта». У них есть телепорт. Могут они при желании попасть в какой-нибудь из других закрытых миров? На Каппу, к примеру?

— Вряд ли, — качнул головой Жак и опять отложил бутерброд. — Все местные кабины ограниченного доступа. Только у базы есть выход на Альфу. И оттуда сюда через базу и блок дезинфекции. Чтобы не носить туда-сюда микробов и, не дай бог, не порушить экологический баланс. У вас тут имеются инфекционные болезни, о которых у нас не слышали. У нас в свою очередь тоже есть такие, о которых не слышали у вас. А уж если вспомнить Каппу, так это вообще помойка. Толик, кстати, своим наплевательским к этому вопросу отношение запросто может стать разносчиком заразы… если только эльфы не дезинфицируются каким-нибудь магическим способом. А чего вам вдруг понадобилось…

— Одна интересная мысль мелькнула… Ну вот, опять ты кашляешь! Ты действительно простудился или это связано с другой проблемой? Насколько я помню, капсула не должна вызывать кашель… Если только… Жак, ты почему ничего об этом не говоришь? Твои знакомые все-таки решили тебе помочь? Или хотя бы попытались? Именно поэтому тебя вчера не могли найти?

Шут сокрушенно вздохнул и развел руками:

— Мои благодетели запретили вам сообщать. Понимаете, обиделись, что вы им проверку на вшивость устроили, и тоже хотели посмотреть, как долго вы протерпите это издевательство. Наивные люди! Я им, конечно, не сказал, но сразу подумал, что вы догадаетесь сами.

— Разве они не видели, как ты кашляешь? Кстати, так должно быть или произошли некие непредвиденные осложнения, повредившие твоему здоровью?

— Если и произошли, то мне об этом не сказали, чтоб не пугать. Уверили, что скоро пройдет. Да мне уже лучше, чем вчера.

Лицо короля озарилось счастливой улыбкой. На несколько секунд в его глазах честно отразилось неописуемое облегчение, и Жаку даже почудился грохот камня, упавшего с изрядно помятой души его величества.

— Вот как… — как бы обращаясь сам к себе, пробормотал Шеллар III, между тем как радость в его взгляде сменялась злорадным удовлетворением хищника, настигшего жертву, а счастливая улыбка — той самой недоброй усмешкой, которая не сулила ничего хорошего потенциальному противнику. — Значит, некоторым из твоих друзей действительно можно доверять. Это несказанно меня радует. Я не хотел бы приобрести врагов в их лице и поставить тебя перед жестоким выбором. Но еще больше меня радует тот факт, что твоя жизнь отныне не зависит ни от меня, ни от капризов господина Дорса и его загадочного компаньона. Ты не спрашивал насчет Голдианы?

— Спрашивал, — радостно сообщил Жак. — Но мой приятель знает только одну особу, и особа эта женщина. Причем таких габаритов, что принять ее за мужчину практически невозможно. И про шляпу спрашивал, но…

— Про шляпу можно было и не спрашивать, — чуть поморщился король. — Неужели ты сам не понял? Он специально носит такую идиотскую шляпу, чтобы она привлекала внимание. Все, кто его видит, запоминают в первую очередь странный фасон шляпы, а на лицо уже не обращают внимания. И когда этот господин ее снимает, его никто без шляпы не узнаёт. Я бы, конечно, опознал, но не бегать же мне лично по улицам Нового Капитолия, подстерегая этого злодея в шляпе. А скажи, пожалуйста, об обстоятельствах своей смерти и судьбе мага-переселенца ты что-либо выяснил?

— Я спросил, — отчитался Жак, — но ответа пока не получил. Разузнают, потом скажут. Обещали, во всяком случае. У одного из этих ребят есть концы в полиции, и он обещал выяснить точно. И про Горбатого я спрашивал, знаете, что мне сказали?

— Что он в Мистралии, — флегматично заметил Шеллар, повертел в руках трубку, но окуривать страдающего кашлем шута не рискнул.

— А вы откуда знаете?

— Детский вопрос. Моя агентура в Мистралии почти не уступает лондрийской. Как только этот Горбатый появился на людях, мне тут же донесли. — Король помучился еще пару секунд, затем привычно закусил мундштук пустой трубки и продолжил: — Кстати, свой горб он так и не отстегнул, это все больше убеждает меня в том, что горб настоящий. А какую-нибудь новую информацию поведали тебе об этом господине твои друзья из службы «Дельта»?

— Да нет, он только-только появился, и ничего интересного они о нем еще не узнали. Если узнают, расскажут.

— Замечательно. Только я тебя попрошу до следующего визита посланника не выходить из дома и поддерживать официальную версию, что ты болен. Но скучать не придется, вот мое королевское поручение. Вспомни как можно полнее и точнее все, что ты говорил советнику Блаю при первом знакомстве, когда пытался выдать себя за переселенца из двадцатого века. Вспомни и запиши, только красиво и разборчиво, зря, что ли, я тебя писать учил.

— Писать меня учили в школе! — возмутился Жак. — Не стыдно издеваться над больным человеком! А что, устно никак нельзя?

— Нет, именно письменно. Я намереваюсь твои записи кое-кому показать, и сам понимаешь, требуется анонимность. Ничего, ты не настолько болен, чтобы не удержать в руках перо, а больше тебе все равно нечего делать. Рекомендую не только не выходить из дому, а даже спальню не покидать, раз уж ты все равно питаешься в постели. И пожалуйста, отнесись к моему совету серьезно. Мы не можем знать, что стукнет в голову господину Дорсу в следующий момент и чего ему потребуется для полного счастья. Вдруг завтра он пожелает получить в собственность провинцию Келси, или еще раз побеседовать с Кантором, или предъявить претензии Орландо за злостное поджигательство… А ты окажешься где-нибудь на людях в полном здравии в момент включения прибора и сразу же дашь им понять, что игра окончена.

— А вам бы не хотелось так быстро заканчивать игру, — хитро усмехнулся Жак, пытаясь бороться с кашлем.

— Разумеется! — не стал отпираться его величество. — Как раз теперь, когда игра стала безопасна и действительно интересна, мне меньше всего хотелось бы ее бросить.

— А зачем вы каждый раз пугаете посланника? Чего вы хотите добиться?

— Чтобы он сбежал от своего босса и сдал мне господина в шляпе.

— И как долго вы думаете его обрабатывать?

— По моим подсчетам, он должен сломаться в тот момент, когда почувствует, что босс запросил слишком много и посланнику реально грозит за это расплачиваться. Надо будет почтенного магната как-нибудь спровоцировать. Интересно, если установить наблюдение за его конторой и как бы случайно засветить агента, не покажется ли это подозрительной наглостью с моей стороны?

— А того агента, который на это дело пойдет, вам, разумеется, не жалко! — вознегодовал Жак.

— Его прикроют и создадут условия для отступления. Но должен заметить, сотрудники департамента Безопасности получают жалованье не за то, чтобы отсиживаться в конторе за столом. У них опасная работа, но они сами ее выбрали и рискуют сознательно. А уж в твоем сочувствии меньше всего нуждаются. Как и я в проповедях о гуманизме. Лучше скажи, у тебя Орландо не появлялся вчера или сегодня?

— А что, должен был? Или просто он опять потерялся и вы его пытаетесь разыскать?

— Он не появляется у меня уже второй день, и, по моим подсчетам, во дворце он в ближайшее время не появится. Тебе не рассказали, что случилось позавчера?

— Рассказывал Мафей, но не совсем внятно, потому что он сам половину не понял. Из-за чего Орландо подрался с Кантором и поссорился с Эльвирой?

Король вздохнул:

— Кантор повел себя по-свински, на мой взгляд. Даже если ему так уж не нравилось новое поручение командования, это не причина винить во всем Орландо, обзывать его работорговцем и распускать руки. Ольга тоже не вовремя дала волю чувствам. Конечно, она имела полное право высказать свое неодобрение по поводу распития пива в ее комнате без приглашения, но не в такой же форме. Вместо того чтобы успокоить Кантора, она его только сильнее разозлила.

— А Эльвира тут при чем?

— Ох, это отдельный разговор. Честно говоря, мне стоило больших усилий сдержать смех. Когда-то в молодости мой друг бывал в Галланте и захаживал к мадемуазель Камилле в заведение мадам Лили. Однако у него не всегда были деньги на противозачаточные заклинания. Он не особенно переживал по этому поводу, рассчитывая на то, что профессионалки не доверяют данный вопрос мужчинам и всегда заботятся о своей безопасности сами. Но Орландо не учел тот факт, что с лицами эльфийских кровей обычные заклинания зачастую не срабатывают… и в результате он имеет дочь семи лет от роду и разгневанную Камиллу, горящую желанием взыскать с него алименты за все эти годы. Жак, вот это как раз совершенно не смешно, учитывая тот факт, что у Орландо нет денег. А Эльвиру дернул какой-то демон войти именно в тот момент, когда несчастный отец выяснял отношения с Камиллой. Мне совершенно непонятно, из-за чего Эльвира так обиделась, ведь все произошло за восемь лет до их знакомства. Может быть, ты с ней поговоришь?

— А на кой? — усмехнулся Жак. — Куда она от судьбы денется?

— Ты все-таки лентяй, — заметил король. — Неужели тебе не интересно побыть рукой судьбы?

— Да ни капельки. Лезть в семейные скандалы — самое неблагодарное занятие, какое только можно придумать. Непрошеный миротворец обычно получает от обеих сторон.

— Жак, я ни в коем случае не поверю, что у Эльвиры поднимется рука тебя ударить, что бы ты ей ни сказал. Она тебя слушает, и как раз тебе было бы удобнее всего поговорить с ней на эту больную тему, так как на Ольгу у меня надежды мало, а Кира в последнее время стала такой раздражительной, что поручать ей тонкие дипломатические вопросы нельзя.

— Ваше величество, еще раз вам объясняю, что в такие вещи не следует лезть посторонним. Сами разберутся и сами помирятся. А отчего это Кира так разнервничалась? Правда ли, что процесс производства наследника перешел в новую фазу?

— Кто тебе это сказал? — нахмурился король. — Я ведь просил Ольгу помалкивать!

— Да что вы как маленький! Ольга, может, и помалкивала, а вот чтобы помалкивала Азиль — такого еще не бывало.

— Так это правда? — просиял счастливый король и даже трубку свою отложил. — Я ведь сам еще не знал, предполагал только…

— Да ладно вам, не знали вы! Всякое дело, за которое вы беретесь, делается быстро и качественно, чего это дети будут исключением. Поздравляю.

— Поздравлять будешь, когда родится, — снова нахмурился его величество, словно устыдившись своей детской радости, не подобающей коронованной особе.

— А чего это вы так посмурнели? Можно подумать, вы не рады!

— Я очень рад, на самом деле очень рад, — вздохнул король. — Просто я представил себе, что мне предстоит сегодня же запретить Кире ездить верхом и строго ограничить ее тренировки… заставить бросить курить и отказаться от вина… а также сообщить, что командовать историческим сражением будет не она…

— И представили себе, что Кира на это скажет, — подхватил Жак. — А вы не запрещайте. Пусть мэтр Истран запретит. С ним она спорить не посмеет. А вы посочувствуете, разведете руками и скажете, что ничем не можете помочь.

— Удобно, — опять вздохнул король, — но не сказал бы, чтобы достойно…

— Опять недостойно и не подобает! Все равно ведь так и сделаете, чего вы, прямо как Элмар, страдания разводите! Оставьте всю эту ерунду, лучше расскажите больному подданному, что еще новенького при дворе. Кто там у вас утопился? Мафей не присутствовал и внятно рассказать не смог.

— О, хорошо, что ты мне напомнил! — спохватился король. — Я ведь назначил аудиенцию кавалеру Танта на одиннадцать, а мне еще гневную речь надо продумать. Так что подробнее расскажу в другой раз. Чтобы тебе было не так скучно, вот свежайшая придворная новость: кавалер Лаврис женится. Можешь заниматься сочинением комментариев, а я побежал.

Жак попытался расхохотаться и тут же снова закашлялся, а его коварное величество скоренько попрощался, бессовестно воспользовавшись тем, что шут на некоторое время потерял способность задавать вопросы.