"Григорий Мирошниченко. Азов " - читать интересную книгу автора

Над седым Доном-рекой тучами кружились жирные вороны. Они садились на
левом берегу и, хлопая крыльями, делили добычу. Расправившись с нею, вороны
долго чистили о сырую прибрежную землю острые, перепачканные кровью клювы, а
потом, с трудом поднявшись, черным шумящим всполохом перелетали за Мертвый
Донец.
С утра начинало кричать проклятое воронье, и не было от него покоя
вольным казакам ни днем, ни ночью. Вороний крик слышался в густых камышовых
заводях, над саманными куренями, над казачьими городками, над табунами коней
и еще громче в степи, за Монастырским урочищем, и здесь, над Черкасском и
над Раздорами. И чего бы ему, воронью ненасытному, не успокоиться? Зачем
оно, прожорливое, словно со всего света слетелось сюда, к Дону тихому, к
Азову - турецкой крепости? Чернеет от воронья все - и небо, и земля...
То не буря в степ широкый
Соколив прыгнала, -
То на Дон велыкий тягне
Черных галок хмара.
- Э-э! Гляди, казаки! - задумчиво сказал одетый по-походному атаман
Алексей Старой, седлая белого коня Султана. - Заполонили наш Дон
чернокрылые. К добру ли?.. Не повременить ли с отъездом? Какую вы про то
думу держите?
Казаки, обступившие атамана, зашумели:
- Ждать нам, пока воронье угомонится, негоже. Езжай, атаман! Челом бей
царю и молви там, на Москве, про все наше казацкое житье-бытье, про все, о
чем мы тебе сказывали. Езжай, Старой, не мешкай. Коня не жалей, гони и не
чини в пути задержек. А грамоту нашу сам знаешь, атаман, как подавать царю.
Все передай государю Михаиле Федоровичу*, на чем мы прежде стояли и на чем
впредь и надолго стоять будем. Молви ему, что басурманские обиды невмоготу
больше терпеть казакам.
______________
* Михаил Федорович (1596-1645) - первый царь из династии Романовых,
избранный на престол Земским собором после освобождения Москвы от польских
захватчиков.

- А воронье? - повторил атаман Старой, взнуздывая горячего коня. -
Накаркает оно нам лиха.
- Давно накаркало, а хуже нам не будет, - сказали казаки. - И про
воронье царю православному молви. Много, мол, крови казачьей пролилось,
оттого и воронье кружится. Ну, с богом, езжай! Да не оглядывайся.
Старой расправил усы смоляные, длинные, пригладил ладонью пушистую
бороду и сказал:
- Ну, коли так, едем с богом! - и степенно нагнулся, взял из-под копыта
коня горсть земли, насыпал ее в ладанку, а затем сунул ладанку за пазуху.
Нога атаманская скользнула в дорогое стремя.
Тут подошел атаман войска Донского Епифан Радилов, в зеленом зипуне,
шепнул что-то Старому на ухо, потом спросил громко:
- Поклоны всем отбил?
- Да нет же, - виновато ответил Старой, - про женку свою чуть не
забыл. - И глаза его засветились.
- Отбей поклон. Хоть она у тебя и турецкого роду-племени, а все-таки